Великие зодчие Санкт-Петербурга. Трезини. Растрелли. Росси

Незнание сути дела Волынского для Растрелли закономерно. Оно следствие нежелания знать. Неприятие всяческих политических действ было его убеждением. Факции распадаются или кончают свое существование на эшафоте. Интриги умирают и забываются. Остается только искусство. Творчество и его конечный результат. Настоящая архитектура — герольд, возвещающий будущему о культуре и вкусах своего времени. Возведенными им дворцами будут любоваться потомки. А многие ли из них вспомнят о Волынском и Еропкине?..

Кони уносят архитектора снова в Митаву. Дело нельзя оставлять без присмотра. Он сам потом напишет: «Служба архитектора в России изрядно тяжела. Ему недостаточно сделать проект здания, которое он должен выстроить, нужно, чтобы он сам вычертил его в большом масштабе и беспрерывно присутствовал на стройке…» Но на сей раз помимо этих дел у него новое, опять срочное задание герцога. Эрнст Иоганн Бирон жаждет иметь еще один дворец — загородный, летний.

Через месяц Франческо Бартоломео отправляет в Петербург подробное донесение:

«Ваше Сиятельство.

С глубочайшим почтением я получил письмо, которое Ваше Сиятельство оказали мне честь написать (личное письмо герцога нижестоящему случай уникальный и свидетельствует о самом доброжелательном отношении к архитектору. — Ю. О.), желая ознакомиться с положением в Zipelhof. Я немедленно исполнил повеление Вашей Милости, но все же умоляю поверить мне, что я давно выполнил бы желание Вашего Сиятельства, если бы мне не помешали важнейшие занятия, и не думая, что Ваше Сиятельство желал бы быть извещенным ранее, я не сделал это до моего отъезда.

Должен сообщить Вашему Сиятельству, что господин обер-гауптман Ливен находился в Zipelhof одновременно со мной и любезно сопровождал меня повсюду и был свидетелем тех замечаний, которые я сделал относительно расположения Zipelhof и его окрестностей, пытаясь найти там подходящее место для постройки дома, где Ваше Сиятельство могли бы получать все удовольствия, которые предоставляет сельская жизнь; и так как Ваша Милость позволила мне выразить мои чувства, то я имею честь сообщить Вам, что расположение Zipelhof, на мой взгляд, совершенно не подходит для строительства дома, так как я не нашел там ни одного приятного вида, могущего удовлетворить взгляд. Это большой недостаток для загородного дома, к тому же в этом месте очень мало воды, и было бы обидно, если бы Ваше Сиятельство понесли расходы из-за постройки дома в местности, где нельзя получить никакого удовольствия. Если бы Ваша Милость пожелала прислушаться к моему мнению, я посоветовал бы Вам построить дом в Репо, месте, удаленном от Zipelhof всего лишь на четверть мили. Уверяю Ваше Сиятельство, что трудно найти более подходящее место для постройки загородного дома.

Во-первых, вода здесь имеется в изобилии и совсем рядом с тем местом, которое я выбрал для строительства дома. Он находился бы в очень удобном положении, дающем возможность наслаждаться окрестностями, производящими очаровательное впечатление. Насколько хватает глаз видны луга, с двух сторон находятся леса удивительной красоты, перед домом, кроме того, находился бы другой лес, в котором Ваше Сиятельство могли бы приказать сделать аллеи, что только увеличило бы красоту этого места. Ваше Сиятельство сможет лучше судить об этом, когда я пришлю Вам планы обеих местностей, которые сделает один из моих кондукторов. Он отправится на следующей неделе в Zipelhof, и как только планы будут готовы, я не замедлю отослать их Вашему Сиятельству, в надежде на то, что, изучив их, Вы согласитесь с моим предложением.

Я умоляю Ваше Сиятельство удостоить своего высокого покровительства того, кто имеет честь быть с глубочайшим почтением нижайшим покорнейшим и обязаннейшим слугой Вашего Сиятельства, Вашей Милости

Митава, 16 августа 1740 г.

де Растрелли».

Сегодня в бывшем местечке Ципельхоф, километрах в семи от Добеле растет только небольшая группа деревьев. Дворец построен не был.

Через два с половиной месяца после получения письма герцог был арестован.

Это первое и до сегодняшнего дня единственное известное письмо Франческо Бартоломео Растрелли, где зодчий подробно и убедительно говорит о функциях загородного дворца, о взаимоотношении архитектуры с окружающей природой. Перед нами зрелый мастер, много и серьезно размышляющий о смысле и задачах своей профессии.

III

Осознание меры отпущенного счастья или несчастья зависит от характера человека. От его умения смотреть на мир — улыбчиво или сумрачно.

Для стороннего наблюдателя, не стремящегося утруждать себя глубокими раздумьями, жизнь архитектора Растрелли предстает счастливой и даже удачливой. Занимался любимым делом, пользовался почетом и уважением, жил безбедно, имел семью, дом…