Великие зодчие Санкт-Петербурга. Трезини. Растрелли. Росси

Да, была личная, семейная жизнь с ее неизбежными радостями и горестями. Растрелли женился, скорее всего, в 1732 году, когда вернулся из Москвы в Петербург. Невеста — девица Уоллес (Walles). Кто был ее отец, установить не удалось, потому что в сохранившихся документах за 1734 год упоминается только мать девицы — госпожа Елизавета Уоллес. Правда, в бумагах 3-го департамента Сената за 1740–1750-е годы упоминается капитан и секунд-майор Веле из Лифляндии. Если принять во внимание грамотность тогдашних канцеляристов и произвол в русской транскрипции иноземных фамилий, то можно и задуматься: не родственники ли это жены архитектора?

Молодые с тещей и сестрой жены поселились в доме отца. Какие были взаимоотношения между хозяйками, какие усилия предпринимали мужчины, чтобы воцарились мир и «благоволение в человецех», останется навсегда неизвестным.

В начале марта 1733 года у Франческо Бартоломео де Растрелли рождается сын Иосиф Яков. В последних числах 1734 года на свет появляется Елизавета Катерина де Растрелли. А в конце октября 1735 года рождается вторая дочь — Элеонора. Кстати, восприемником ее при крещении был английский посол в России мистер Рондо (еще одна связь, проследить которую тоже пока не удается).

В июне 1737 года по дворам Петербурга проводится перепись населения. 9-го числа чиновники пересчитывают жителей Московской стороны.

«По Фонтанной речке первой сотни учинена перепись. Всего дворов 68. Живет в них мужчин — 195, женщин — 159.

…Двор № 35 казенной, построенной для литья медных и других штатов и для житья графу Растреллию. В нем живут:

Граф Растреллий.

У него жена тальянской нации.

У него сын Франц Варфоломеяв, послан в Курляндию к строению Ея Императорского Величества дому. У него жена Мария. От нея трое детей: один сын две дочери.

У него в доме сынова теща прусской нации Елизавет Валляс.

У нее дочь Елизавет.

У него в доме прусской нации купец Яган Аналог. В Санкт-Петербурге 4 года.

Кроме того в доме разных служителей крестьян и дворовых людей 27 человек. Из них мужчин 15, женщин 12…»

Шумному, многолюдному семейству тесно в старом, небольшом доме. И отец и сын начинают хлопоты. Подают прошения. Наконец получено высочайшее повеление. Семейству Растрелли разрешено перебраться в другой дом, попросторнее. Здесь же неподалеку на Первой Береговой линии, ближе к Летнему саду, рядом с церковью Всех Скорбящих. В дом, недавно принадлежавший сенатору Юрию Юрьевичу Трубецкому.

Кажется, наконец наступает счастье. Новое, просторное жилье, дети, положение в обществе, хорошее жалованье. Кажется, полное благополучие… Но так ведь долго продолжаться не может.

В декабре 1737 года на лесах Митавского замка Франческо Бартоломео получает известие, что его сын, его наследник и продолжатель рода, маленький Иосиф Яков скончался 10-го числа от холеры. Еще через месяц, 6 января 1738 года, умирает дочь Элеонора. Остается четырехлетняя Елизавета. Не слишком ли много горестей сразу для одного человека?

Была еще любимая работа, заставлявшая жить торопливо, без счета дней и недель в поисках забвения. И первым, кто стремится хоть как-то облегчить страдания архитектора, оказывается жестокий, эгоистичный Эрнст Иоганн Бирон.

В один из весенних дней 1738 года курьер доставляет в Митаву пакет с высочайшим рескриптом — государыня императрица жалует Франческо Бартоломео Растрелли званием обер-архитектора с годовым жалованьем в 1200 рублей.

Рескрипт — скорее всего, результат желания всесильного Бирона хоть как то смягчить тяжелое горе Растрелли и наградить его за верную службу.

Двадцать два года со дня приезда в Россию он ожидал этого дня. Он думал и мечтал о нем. Наконец свершилось. Того, чего не смог добиться отец, достиг сын. Конечно, найдутся завистники, появятся враги. Но думать об этом Франческо Бартоломео не желал. Он уже видел себя в нарядном мундире, придворную карету у подъезда и ждущего приказаний унтер-офицера для посылок. Обер-архитекторский мундир давал немалые права. И в первую очередь моральное право создания и утверждения своего архитектурного «языка», своего, растреллиевского, стиля.

Когда пришло известие о кончине императрицы Анны Иоанновны, воспринял главное: на престоле малолетний Иоанн Антонович, а регентом при нем герцог Эрнст Иоганн Бирон. Покровитель и владелец строящегося Митавского замка. Смерть императрицы ничего не меняла в жизни архитектора.

В такой неизменности протекло двадцать два дня. На двадцать третий примчался в Ригу новый гонец…

В третьем часу ночи с 8 на 9 ноября 1740 года адъютант фельдмаршала Миниха с двадцатью солдатами вытащил из постели сонного регента и отвез в Шлиссельбургскую крепость.

За двадцать два дня единоличного правления Бирон заплатил двадцатью двумя годами ссылки.

Мать Иоанна VI, принцесса Анна Леопольдовна, тут же объявила себя правительницей России; своего мужа, принца Антона Ульриха, пожаловала званием генералиссимуса, а Миниха в благодарность назначила первым министром.

Архитектору Франческо Бартоломео де Растрелли велено было немедленно, прекратив все работы в Митаве, явиться в Петербург.