Великий Гэтсби (The Great Gatsby)

Good night, old sport."	Спокойной ночи, старина.
He put his hands in his coat pockets and turned back eagerly to his scrutiny of the house, as though my presence marred the sacredness of the vigil.	Он засунул руки в карманы и поспешил отвернуться, как будто мое присутствие нарушало торжественность его священного бдения.
So I walked away and left him standing there in the moonlight-watching over nothing.	И я пошел, а он остался в полосе лунного света -одинокий страж, которому нечего было сторожить.
Chapter VIII	ГЛАВА VIII
I couldn't sleep all night; a fog-horn was groaning incessantly on the Sound, and I tossed half-sick between grotesque reality and savage, frightening dreams.	Всю ночь я не мог заснуть; был туман, на проливе беспрестанно гудела сигнальная сирена, и я метался, как в лихорадке, между чудовищной действительностью и тяжелыми кошмарами сновидений.
Toward dawn I heard a taxi go up Gatsby's drive, and immediately I jumped out of bed and began to dress-I felt that I had something to tell him, something to warn him about, and morning would be too late.	Перед рассветом я услышал, как к вилле Гэтсби подъехало такси; я поспешно спрыгнул с кровати и стал одеваться - мне казалось, я должен сказать ему что-то; о чем-то предупредить, и поскорей, потому что утром уже будет поздно.
Crossing his lawn, I saw that his front door was still open and he was leaning against a table in the hall, heavy with dejection or sleep.	Еще издали я увидел, что входная дверь не притворена, а Гэтсби стоит в холле, прислонясь к столу, весь сникший, то ли от физической, то ли от внутренней усталости.
"Nothing happened," he said wanly.	- Ничего не было, - сказал он мне тусклым голосом.
"I waited, and about four o'clock she came to the window and stood there for a minute and then turned out the light."	- Я прождал почти до четырех, а потом она подошла к окну, постояла минутку и погасила свет.
His house had never seemed so enormous to me as it did that night when we hunted through the great rooms for cigarettes.	- Никогда еще дом Гэтсби не казался мне таким огромным, как в эту ночь, когда мы рыскали по большим пустым комнатам, охотясь за сигаретами.
We pushed aside curtains that were like pavilions, and felt over innumerable feet of dark wall for electric light switches-once I tumbled with a sort of splash upon the keys of a ghostly piano.	Мы раздвигали драпировки, похожие на полы палаток, мы водили руками по поверхности темных стен в поисках выключателей; раз я наскочил в темноте на открытый рояль, и оттуда брызнул фонтан нестройных звуков.
There was an inexplicable amount of dust everywhere, and the rooms were musty, as though they hadn't been aired for many days.	Повсюду пахло затхлостью, как будто комнаты уже очень давно не проветривались, и было совершенно непостижимо, откуда взялось в них столько пыли.
I found the humidor on an unfamiliar table, with two stale, dry cigarettes inside.	Наконец на одном столе обнаружилась сигаретница, и в ней две лежалые высохшие сигареты.
Throwing open the French windows of the drawing-room, we sat smoking out into the darkness.	Мы уселись перед окном в большой гостиной, предварительно распахнув его настежь, и закурили, глядя в темноту.
"You ought to go away," I said.	- Вам надо уехать, - сказал я.