Великий город Кразеран

К Роане Подкова ходил, чтобы подлечить память, мол, если бы не колдунья, он уже давно бы позабыл, как штаны надевать. Так Подкова говорим тем, кто замечал его у дома Роаны. На самом же деле, зелье, исцеляющее память, помогло бы Подкове не только впредь не забывать, что ему говорят, но и вспомнить то, что было уже давным-давно забыто. Однако он не торопился избавлять свой разум от недуга, который по большей части шёл только на руку. Подкова заявлялся к Роане за волшебной приправой: не имеющей ни вкуса, ни запаха, но придающей еде два свойства, полезных для процветания харчевни. Первое свойство – усиление и улучшение вкуса. Второе – избавление от насыщения. Приправа называлась Обманиязык. Посетители харчевни уплетали порцию за порцией вкуснейшей еды и не могли наесться, заказывая добавки.

– Вот, Роаночка, вот родимая, – сказал Подкова.

Он положил на пол корзину, в которой теснились три банки мёда, две банки орехов, большой кусок вяленой вырезки, несколько густых пучков бадьяна, сельдерея и руколы, круг сыра, черный хлеб с семенами подсолнечника и тыквы, и бутылочка апельсинового сидра.

– Это тебе по доброте душевной, так сказать, а это, – Подкова достал из кармана мешочек золотых, – по положенному уговору, ага. Там приправка-то готова? А то весь день впереди, а припасики у меня уже заканчиваются. Наверно, – Подкова нахмурился, как будто припоминал что-то. – Ну, раз прибежал, значит заканчиваются.

Подкова наклонил голову и немного нервно махнул рукой Камилле.

– Привет, красавица.

Камилла смотрела на него с презрением и молчала. Роана спрятала деньги в складках платья, забрала корзину и повернулась к Камилле.

– Готово? – спросила колдунья.

– Да, – ответила Камилла. – Я с запасом в последний раз делала. Только заклинание…

– Я сама. Давай.

Камилла протянула Роане маленький глиняный горшок, накрытый крышкой. Роана забрала горшок, отдала корзину.

– Разложи всё по местам.

Камилле было обидно, что Роана не позволила ей читать заклинание, стих для обманиязыка Камилла выучила одним из первых. Но колдунью можно было понять. Каждый раз, когда приходил Подкова и заискивающе здоровался с Камиллой, девочке хотелось плюнуть ему в лицо. Или даже в приправу. Камиллу сдерживало только то, что Подкова, помимо золотых, приносил ещё корзину с едой. Когда Камилла жила на улице, она и другие бродяжки думали, что Подкову зовут так из-за его пинков. Хозяин харчевни пинал бродяжек, не жалея сил, так, что их бывало отрывало от земли. И больно было так, будто башмак Подковы и впрямь был подкован.

Роана тихо прочла заклинание, отдала горшок хозяину харчевни.

– Ты только никомушеньки, ладно, – как всегда сказал Подкова. – Если кто спросит…

– …Нет у меня такой приправы и быть такого на свете не может, – кивая, и натянуто улыбаясь, закончила Роана. – Я помню.

– Ага. Хы-ха-ха хыа, – счастливо засмеялся Подкова. – Я ж говорил раньше уже. А-ха,точно! Ну, всё. Добречка тебе. Девонька, пока. Давай корзиночку.

Камилла натянуто улыбнулась, кивнула и протянула освобождённую корзину. Подкова положил в корзину горшочек и заботливо накрыл сверху полотенцем. Он уже стоял в дверях, когда вдруг повернулся и озабоченно сказал:

– Ой, божечки. А я ж ведь не за приправкой-то пришёл, – Подкова повернулся с серьёзным видом, почти героическим. – Роаночка, будь поосторожней. Недобрые дела. Ведьма в городе появилась.

Роана уставилась на хозяина харчевни с испугом и раздражением. Ох, несдобровать ему, если он вздумал на радостях так пошутить.

– Об этом мало кто знает пока, – продолжал Подкова, он совсем не шутил. – Могилу разворошённую нашли, вот прям среди бела дня. Крышка гроба в стороне валяется, черепа у скелета не хватает. И ещё костей каких-то. Сторож кладбища сказал. Он в моей харчевне горлопанил. Ты сегодня лучше не выходи из дома-то.

Роана в тяжёлой задумчивости коснулась ладонью щеки.

– Чью могилу раскопали? – спросила она.

Подкова пялился на неё, не двигаясь.

– Чьи кости из могилы украли? – нервно повысила голос Роана.

– Да не помню я, – сказал Подкова. – Этот, кладбищенский говорил, но я не помню. Могилка чья-то, вроде старая, он говорил, что на отшибе. В общем, ты всё понимаешь теперь. Уж я-то знаю, что не ведьма ты. А другие вот… Берегись, Роаночка. Прошу, берегись.

Хозяин харчевни ушёл. Дом заполнила тяжёлая тишина. Больше за весь день к Роане никто не приходил.

*

Дверь была заперта, закрыто было и её окошко. Душистый чай остывал в чашках, бутерброды с сыром и бутерброды с мёдом ютились на тарелке, ядрышки орехов, насыпанные с горкой, лежали в маленькой пиале. Из окна над кроватью в комнату попадал золотой свет зимнего солнца. Роана с Камиллой закончили рабочий день раньше, чем обычно.

– Роана, можно вопрос? – осторожно спросила Камилла, пригубив чай.