Затем отрекшийся император вошел в средину четырехугольника, образованного офицерами Ставки, и, обратившись к ним, произнес по адресу собравшихся несколько благодарственных слов. Все были необыкновенно взволнованны… В разных местах зала начались всхлипывания… Кто-то упал в обморок… Государя также душили слезы. Он начал было прощаться, пожимая поочередно офицерам руки, но на средине внезапно оборвал эту формальность и скорыми шагами стал спускаться по лестнице… Никакие нервы не могли выдержать…
Вместе с царем уходила прежняя Россия.
В полдень отрекшийся царь в закрытом автомобиле выехал на вокзал, где стоял поезд императрицы-матери.
В тот же день, 21 марта, в Могилев прибыл поезд с членом Государственной думы Бубликовым во главе для сопровождения императора Николая II в Петербург. Началась суматоха, в которой устанавливался порядок отъезда отрекшегося царя из Ставки. Находившийся к тому времени в поезде своей матери император Николай II должен был перейти к себе в вагон, к которому сзади был прицеплен другой вагон с лицами, прибывшими из столицы для сопровождения государя. Императору Николаю II при этом было объявлено, что он должен себя считать арестованным. В таком виде бывший глава Российского государства был пленником увезен из Ставки в Царское Село…
1
Глава ХIII
Пребывание великого князя Николая Николаевича на Кавказе в период революции. Отъезд из Тифлиса и прибытие в ставку
Еще осенью 1916 г. стали ползти все настойчивее слухи о зарождении какого-то заговора, имевшего целью во имя спасения России выполнение дворцового переворота.
По секрету передавались даже имена лиц, якобы участвовавших в этом заговоре. Это были все очень солидные люди. Ходили слухи – не знаю, насколько в них было правды, – что о существовании заговора были осведомлены генералы Алексеев, Брусилов и некоторые другие.
Версии были различны. В общем, складывалось впечатление, что император Николай II должен быть устранен от власти. По общему убеждению, это вызывалось необходимостью доведения войны до победного конца и потребностями страны, нетерпеливо ожидавшей проведения насущных реформ. Малолетний наследник цесаревич Алексей должен был заместить на русском престоле своего отца. До его совершеннолетия намечалось установление регентства в лице великого князя Михаила Александровича – брата императора Николая II. Эта комбинация считалась наиболее целесообразной с точки зрения закрепления в России конституционной монархии.
Но были и другие предположения. Известно было, что цесаревич Алексей был неизлечимо болен чрезвычайно редкой болезнью, которая в медицине называется гемофилией. Она характеризуется крайней непрочностью кровеносных сосудов и отсутствием у крови больного свойства свертывания. Вследствие этого даже ничтожный ушиб способен был вызвать у наследника кровоизлияние, в результате которого мог иметь место смертельный исход.
Начало этой болезни – характера наследственного, причем ее отличительное свойство заключается в том, что она передается по матери только мужскому поколению. Таким образом, ни мать цесаревича Алексея, ни его сестры этой болезнью не страдали.
Было также всем известно, что брат императора Николая II великий князь Михаил Александрович при многих своих симпатичных и благородных качествах обладал почти полным отсутствием воли; это могло также угрожать России в будущем многими неудобствами.
«Вы знаете Мишу, – говорила про него своим приближенным мать императрица Мария Федоровна, – поверьте, что он имеет еще меньше воли и характера, чем его брат император Николай II».
При таких условиях данная комбинация – цесаревич Алексей при регенте Михаиле Александровиче – многим не внушала большого доверия. В среде, например, земских и городских деятелей произносилось не раз имя великого князя Николая Николаевича в качестве лица, наиболее соответствующего для занятия всероссийского престола, с предоставлением стране ответственного министерства, главой которого намечали князя Г.E. Львова.
Князь Георгий Евгеньевич Львов был очень уважаемый общественный и земский деятель. Он уже давно выдвигался общественными кругами в качестве кандидата на ответственную должность председателя прогрессивного кабинета, если бы таковой сконструировался. Во время войны Г.E. Львов стоял во главе Всероссийского земского союза, много и плодотворно работавшего на фронте и в тылу по санитарно-медицинской и бытовой части армии.
Что касается царствовавших особ, то дальнейшая судьба их по осуществлении заговора точно определена не была. По мнению одних, императрица Александра Федоровна, которой приписывалось чрезвычайно дурное влияние на царствовавшего монарха, должна была удалиться в монастырь, но большинство держалось того мнения, что царственную чету лучшего всего вывезти из России в Англию.