Великий Моурави 1

пророка, всегда находившемуся позади войска, остановить бегущих и отступать

по поправлению к Гори.

Неистовые победные крики, подхваченные эхом, рассыпались по горам.

Саакадзе решительно воспротивился желанию царя преследовать врага,

напомнив о данной ему власти начальника.

На спешно собранный царем военный совет Саакадзе пришел последним.

Он сам расставил стражу, распорядился об отдыхе и еде, привезенной

воинственными крестьянками, приказал собрать все оружие, брошенное турками,

и лишних коней отвести в Эртацминда, куда сейчас стекались новые толпы

ополченцев.

Он поручил вернувшемуся Эрасти скакать в Кавтискеви и передать

оставшимся "барсам" свой приказ.

На недоуменный вопрос царя, князей и азнауров Саакадзе подробно

объяснил свой план. Турки теперь спешат соединиться с другой частью своего

войска, но посланные азнаурские дружины снесут все мосты и такой мерой

загонят врага к сурамским долинам. Ко всем князьям посланы гонцы, по всей

Картли верные азнауры собирают народное ополчение, все леса кишат засадами.

Предупрежденные Нугзар и Зураб Эристави пересекут дорогу ничего не

подозревающей второй части турецкого войска. Эристави Ксанский, Джавахишвили

и Турманидзе зайдут с правого фланга, а Реваз Орбелиани, Ираклий Эмирэджиби

и Газнели закроют левый фланг. Войска же Мухран-батони, Амилахвари, Квели

Церетели и Магаладзе зайдут у деревни Брбона в тыл врага. Таким образом,

Татар-хан попадает в смертельное кольцо. А на рассвете в первоначальном

порядке царь с Саакадзе и Цицишвили двинутся в обход и как раз поспеют

вовремя к запертым отвесными горами теснинам и устроят там ловушку. Царь с

восхищением, князья с трепетом, а азнауры с благоговением и бурной радостью

взирали на грозного полководца.

Турецкое войско шло к Гори, предавая огню и ятагану богатые окрестности,

замки и деревни, но, подойдя к Куре и увидев разрушенные мосты, вынужденно

двинулось, не подозревая ловушки, к Ташискарским теснинам.

В предутреннем тумане грузинское войско направилось через Доэсские

долины к Ахал-даба.

На совете у Доэсского перевала решили не преследовать врага по правому

берегу Куры, а перейти Куру вброд, обойти турок, соединиться с шедшими на

помощь войсками Внутренней Картли и стать у Сурама, замыкая собою главный

проход в Хеоба, единственный, ведущий к границе Турции.

На берегу Куры картлийские дружины были встречены народным ополчением.

Разодранные чохи, спутанные черные бороды, настороженные глаза,

зазубренные шашки говорили о суровых нахидурцах.

Сутулые, коренастые атенцы с горящими из-под нависших бровей глазами

потрясали пращами.

Тонкие, гибкие урбнисцы в помятых цаги, полинялых архулаках, сжимая

копья, буйно встряхивали курчавыми головами.

Высокие, плотные, с взлохмаченными рыжими бородами сабаратианцы,

сверкая холодной голубизной глаз, взмахивали тяжелыми дубинами.

Юркие сомхитари в истоптанных чувяках, замусоленных бешметах, в

облезлых шапчонках, задорно торчащих на пышных макушках, размахивали тонкими

кинжалами. На черных архалуках, на желтых бешметах, на серых чохах жесткими

пятнами застыл соленый пот.

От таинственных руин Армази, от шумной Арагви, от пещер Уплисцихе, от

ветхого Мцхета, от замкнутого Ацхури с жаждой мести бежало к сурамским полям

народное ополчение.

Изумленно смотрел царь на живую Картли. Это не были раболепные тени,

освещающие факелами дорогу его коню. Это не были приниженные, с кислыми

улыбками гостеприимные крестьяне, выставляющие раскрашенных жен и матерей.

Грозная, живая Картли смотрела в глаза изнеженному царю.

Бурный разлив реки не остановил ожесточенное ополчение. Валили деревья,

рубили бревна, разорванными чохами перевязывали гибкие ветви. В бешеный

водоворот спускали непрочные плоты. Бросались вплавь на бурдюках, досках,

стволах. В коричневую муть гнали ржавших коней.

Солнце раздробляло прыгающие лучи на саблях и кинжалах, торчащих над

головами. С гиканьем, со свистом, с хриплой бранью, выплевывая вместе с

глиной проклятия, ополчение перерезало мутную толщу неукротимой Куры, и

грузины, опередив янычар, шедших к границе через сердце Картли, вышли к

сурамским полям.

Нугзар и Зураб, разгромив передовые части турок, встретили царя

победными кликами.

Ловкие гонцы известили о выполнении плана Саакадзе войсками Ксанского

Эристави, Мухран-батони, Амилахвари и других князей, мертвым кольцом

задержавших движение янычар, не допуская соединения их с главными силами.

Татар-хан, заметив маневр грузин, расположил войска по берегу Куры

вблизи Квишхети и, окопавшись глубокими рвами со стороны Сурама, стал ждать

подкреплений.

Совет военачальников решил всецело положиться на Георгия Саакадзе.

Саакадзе заявил: главная задача - заставить Татар-хана принять бой

возможно скорее. Поэтому, отрезав туркам путь к отступлению. Саакадзе

расположил войска Шалвы Эристави у Кортанетских вершин. Остальные войска

были размещены с точным расчетом бросать их в бой постепенно, чтобы внести

волнение и расстройство в ряды врага.

Окопавшись в центре, Саакадзе рассыпал передовую цепь и, вызвав

пятнадцать ностевцев, изучивших бой на русийских пищалях, оставленных