Великий Моурави 1

повторил озадаченный Георгий приглашение войти в осчастливленный замок.

Невероятным усилием воли Луарсаб отвел глаза от белого облака с черными

змеями. Многим показался его голос слишком звонким, слишком искренним.

- Рад видеть твое семейство, Георгий, давно бы следовало найти способ

сломить упрямство Русудан... Большой ущерб для Метехи ее отсутствие...

Царь еще раз поклонился Русудан и легко поднялся по ступенькам. Двор

тихо шептался. Только Георгий, занятый приемом, не заметил, какое впечатление

произвела Тэкле на царя. Больше других взволновались Гульшари и Нестан,

чутьем отгадывая значение этой встречи. По-разному закружились мысли. "Если

б знала, давно бы приехала гостить к Русудан, - думала Нестан, - странно,

даже на мою свадьбу не привезли в Ананури Тэкле". Еще двое сильно

заинтересовались происходящим. Пышные усы неразлучных друзей скрывали

заостренные зубы...

- Кажется, нашел средство отвратить от него Луарсаба, - процедил

Шадиман.

- Отвратить? - изумился Андукапар. - После неоценимой услуги Картли,

оказанной хитрым плебеем?

- Э, друг, что стоит услуга, которая уже оказана. - Тихо скрипнул смех.

- Конечно, сейчас царь полон благодарности, но красавице Тэкле мало времени

нужно. Один взгляд - и воспламененная юность бушует сумасшедшим огнем...

Когда сердце горит, о средствах не думают... Многое может произойти...

Понимаешь? А Саакадзе горд, оскорбления, нанесенного сестре, не простит и...

Тогда придется удалить плебея, жаждущего мести. Безопасность царя выше всех

чуств... Например, крепость Кавта давно не проверялась, необходим опытный

взгляд Великого Моурави, а там... да, несчастные случаи нередки в Картли.

- Восхищаюсь тобой, мудрейший Шадиман, а я в унынии думал: на сколько

времени завладеет опасный плебей сердцем царя?.. Только вот... - он вдруг

вспомнил Гульшари и смущенно замялся.

Шадиман скосил хитро сощуренный глаз.

- Надо предупредить Гульшари. В интересах нашей партии Тэкле должна

быть приглашена в замок. Гульшари незачем беспокоиться. Шадиман сумеет

вовремя удалить неприятную гостью.

Пировали в большом зале. Шумные тосты тамады Мирвана Мухран-батони,

пересказы о бегстве турок, дерзкие шутки воинственных рыцарей, откровенная

лесть царской неустрашимости.

Напротив царя, рядом с Нестан, сидела, опустив голову, Тэкле,

"Да, желтая ведьма уже действует, - думал Шадиман. - Уверяет... а может,

и правда не в состоянии отвести взгляд от невиданной доселе красоты...

Конечно, у Гульшари среди женщин мало друзей. Умышленно засыпала, словно

листьями, лестью "ангела" или заметила волнение царя? Еще бы не заметить,

глаза огнем налиты..."

"Отравлю", - думала побледневшая Гульшари.

- Не могу, княгиня, от стыда голова кружится, - Тэкле скользнула к

двери.

Луарсаб нервно сжал руку Шадимана. Князь встал:

- Наш царь очень взволнован приемом прекрасной Русудан и непобедимого

Георгия, думаю, и любезными речами верных князей. Может, царю угодно побыть

немного одному в саду?

- Хотя время наставлений для меня давно минуло, но рад покориться

полезному совету.

Луарсаб весело встал.

- Проводи, дорогой Шадиман.

Саакадзе, конечно, не доверял беспричинному уходу царя, но он был

далек от истины.

- Любезный Шадиман, я потрясен, точно пламя ворвалось в сердце.

- Э, молодость! Зачем себя стеснять, светлый царь? Найди красавицу в

саду - и встреча подскажет остальное... Немного здесь побуду, потом вернусь

к столу и постараюсь занять пирующих. Тем временем успокоишь взволнованную

кровь...

Вспыхнувший Луарсаб не успел ответить... Шадиман быстро скрылся. Нервно

шагая по аллеям сада, царь вдруг остановился. Прислонившись к дереву, Тэкле

беспомощно поникла. Луарсаб задыхался, странная сладость сжимала сердце.

Страх обуял Тэкле. Взгляд царя встревожил привычную жизнь. Она с ужасом

следила за дерзкими взлетами своих мыслей. Значит, конец всем желаниям? А

дальше что? Монастырь святой Нины? Нет, нет, жить! Любить? А разве, кроме

него, возможно еще кому-нибудь отдать жизнь? Горе мне, как смею даже думать!

Тэкле со стоном протянула руки, испуганно встретив сверкающей взгляд

царя.

- Тэкле, моя Тэкле, ты мне предсказана судьбой. - Сладкая мука срывала

голос, бурное желание кружило голову, и казалось, земля куда-то уплывала. -

Расскажи мне, Тэкле, о своих желаниях.

- Ты слишком ко мне благосклонен, царь... Мои желания пусты, как

ветер... Я знаю бабочку, зачарованно стремящуюся к огню...

Луарсаб забыл, где он и кто он. Он весь отдался очарованию. Он слушал

музыку дивного голоса, потрясенный чистотой неискушенного сердца.

И Тэкле, забыв действительность, восхищенно смотрела на Луарсаба,

вспоминая привезенный ей Георгием из Ирана фарфоровый кувшин с нарисованным

на нем сказочным персидским принцем. И словно нарисованному принцу, которому

в тихие часы рассказывала о пережитом дне, она сейчас говорила Луарсабу о

чешуйчатой змее, виденной ею в лесу, о диком котенке, прирученном ею, о

ночных звездах, старающихся поймать друг друга, о насмешливом месяце,

заглядывающем в ее окно, о вышитом ею барсе, похожем на Георгия, и об

одиноком кусте диких роз над обрывом, где она любуется оранжевым огнем

уходящего солнца.