Великий Моурави 1

царствами, не пойду на союз.

- В Кахети, царь, нехорошо, - мягко произнес Доментий, - по-родственному

вмешаться надо. Царь Александр Кахетинский с царевичем в Исфахане сидят,

держит их шах Аббас, думаю, коварное замышляет.

- Сейчас наследник кахетинского престола Георгий народом любим за

твердость перед шахом, и вера Христа крепка в нем... Помочь надо, царь, -

поддержал Феодосий.

- Помочь? Всем известно недовольство шаха Аббаса царевичем Георгием.

Пристало ли мне против Ирана идти?

- Сейчас можно, Кахети с Турцией воюет. Шах такое любит... Говорил мне

князь Сулейман - московские послы помощь дали. От грозных пищалей стрельцов

Михаила Семеновского бежали турки, много раненых и убитых оставили, а пленные

кахетинцы домой вернулись. Сулейман послом в Московию от царя Александра

ездил. Сто восемьдесят солнц взошло, пока доехал. Могуче государство

русийское... Патриарх Иов крепко церковь держит. Народ бога боится, царя

чтит. Верные люди престол охраняют, недовольные после пыток довольными

живут... Стрельцы огненным оружием владеют... Сейчас и нам время помочь

кахетинцам против турок.

- Опасно, отец Доментий, князь Татищев на шаха хмурится... Да, да...

Не следует нам Картли опасности подвергать.

- Великий государь северных стран Годунов не против шаха думает, за

веру Христа печалится. Шах или султан - одинаково магометане, враги наши, а

русийский царь большую власть имеет, не страшится ни Ирана, ни Турции, ни

даже цесаря Рудельфа... И вера у нас с Годуновым одна, греческая...

- Вера одна, отец, а царства разные. Да, да... Сто восемьдесят раз

солнце небо перережет, пока Годунов до Картли дотянется, а шаху полмесяца

довольно. От такого быстрого гостя солнце и месяц потерять можно.

- Русийские дела на конец отложим, о Кахети решить надо, - кротко

произнес митрополит Агафон. - Филипп, архиепископ алавердский, предупреждает

- лезгины в Лагодехи показались, первым делом церковь разоряют... Пресвятой

отец католикос Евдемос благословил решение духовенства... За церковь

огорчается.

Георгий X понял: съезд духовенства в Кватахеви "по монастырским делам"

и церемония клятвы Луарсаба лишь предлог, а главное - дела в Русии и Кахети.

Он быстро снял кольцо и надел на другой палец: уступить - значит

окончить упорную борьбу за первенство Картли, не уступить - католикос

разгневается.

Взгляд его метнулся по благочестивым румяным лицам божьих посредников.

- Подождем царя Александра... Георгий Кахетинский только наследник.

Пристало ли царю Картли неравному помощь оказывать? Да, да... не в союзе я с

Кахети... Мамия Гурийский что скажет? Тоже помощи против турок просил...

Тогда сами настаивали отказать, а вера у нас тоже одна...

- Тогда не время было, турки с Триалетских гор спускались. Потом Мамия

спокоен к церкви...

- Спокоен от бедности, свои богатства на войну тратит... Да, да...

Манучар Имеретинский только год на престоле, двадцать лет имеет, а какой

горячий! "Большие земли завоюю..." Имерети раздвигать границы собирается, а

картлийский царь помогать должен... Вот одишского князя Александра в

аманатах держу... да, да. Кругом враги... Церковь одна!.. Церковь одна, а

престолы разные, такое всегда помнить надо...

- Думаю, мудрый царь, ты во многом прав, но...

Трифилий по обыкновению сощурился.

- Святой отец, глава грузинской церкви, католикос, от бога правду знает,

его решению смиренно должны подчиниться... Можно совсем тихо добрыми стать.

Зачем шаху, Мамия и Манучару знать наши дела? Людьми, конечно, не следует

помогать, заметно. Оружие из Нарикала пошлем, в конях тоже у них нужда. На

своей границе стражу усилим, казахи подумают - помощь Кахети оказали,

устрашатся, а если близко подойдут, Гуния устроит самовольное нападение...

Азнаур такое дело хорошо знает... Потом, для успокоения шаха, Гуния можно

наказать.

Мелкий смех обнажил острые зубы Трифилия.

- Гуния уже два раза за ослушание наказан был: жеребца и серебряное

оружие получил. Азнаур доволен, шах Аббас тоже... Я согласен с тобою, царь:

пока Александр в Исфахане, тебе не пристало Картли в кахетинские дела

вмешиваться. А князю Татищеву для успокоения грамоту с толмачом пошлем, до

светлого воскресения дотянуть надо. Шах Аббас весною на Багдад идет.

Георгий X с удовольствием смотрел на своего духовника. Удачное решение:

желание католикоса исполнится, шах в неведении останется, и он царское слово

не изменил.

С неменьшим удовольствием смотрело на Трифилия и духовенство: решение,

принятое на совещании у католикоса, благодаря настоятелю полностью утверждено

царем. Остается решить, с кого взять необходимое. Князья, конечно, откажутся,

царское хранилище пусто, церковь не может опустошать святую казну ради

мирских дел.

Спорили недолго. Со вздохом решили обложить податью азнауров, амкаров и

глехи.

- Опять же русийские дела, - снова настойчиво начал Доментий. - Кахети

давно посольство в Московию отправила. Вот князь Сулейман ездил, старец

Кирилл с Татищевым вернулся. Картли главенствовать над грузинскими царствами

хочет, а позади каравана ползет... Кахети у северного царя стрельцов

выхлопотала для взятия Тарки, Тузлука и Буйнака, а Картли при одних грамотах