Великий переход. Американо-советские отношения и конец Холодной войны

Вторая внешнеполитическая проблема, имеющая экономические и политические аспекты, была связана с советским участием в странах третьего мира. Ни у кого в советском руководстве после 1979 года не было соблазна искать новые внешние связи. Но обязательства, унаследованные от прежних времен, сохранялись и требовали больших экономических затрат: Куба, Вьетнам и Афганистан были наиболее дорогостоящими, но наименее восприимчивыми к советскому вмешательству. Однако в первой половине 1980-х годов появились признаки дебатов о сохранении или сокращении экономической (и связанной с ней политической) поддержки других стран третьего мира, особенно Африки и Ближнего Востока.

Третья и четвертая области были связанными сторонами одной медали безопасности: военные расходы и возможные ограничения военных расходов в результате ограничения контроля над вооружениями. Переговоры по двусторонним ограничениям вооружений и сокращениям, которые устранили бы необходимость в некоторых односторонних программах, использующих экономические ресурсы, были лишь отчасти вопросом советского выбора. Решение в равной степени зависело от того, были ли Соединенные Штаты готовы к переговорам и согласию по ограничению вооружений. За этим вопросом вырисовывался более широкий вопрос о том, создают ли растущие американские военные программы угрозу для Советского Союза, требующую увеличения советских военных программ. Этот комплекс вопросов - воспринимаемая растущая американская военная угроза, дефицит экономических ресурсов и сомнительные перспективы контроля над вооружениями - стал центральным вопросом советской политики в течение следующих нескольких лет.

Внятные сторонники в советском военном истеблишменте, прежде всего маршал Николай Огарков, старший заместитель министра обороны Дмитрия Ф. Устинова и начальник Генерального штаба, представили убедительные аргументы в пользу увеличения инвестиций в советское военное ведомство. После того, как в 1980 году администрация Картера инициировала значительный подъем американских военных расходов и Договор SALT II был отложен в сторону, а также перед вступлением администрации Рейгана в должность, советский военный совет был вынужден приступить к выполнению своих обязанностей. Огарков начал утверждать, что Советский Союз не только должен делать больше для ответа на конкретные американские вызовы, но и что конечной целью империалистической политики является "изменение соотношения сил в пользу империализма" путем приобретения "подавляющего военного превосходства "54 ."Через несколько месяцев после прихода к власти администрации Рейгана, подтвердившей свое намерение наращивать американскую военную мощь, но до объявления долгосрочной программы или стратегической доктрины, Огарков подчеркнул необходимость срочной подготовки к мобилизации страны в военное время. Он подчеркнул прямую военную угрозу, представляемую империалистической армией. Он подчеркивал прямую военную угрозу, исходящую от наращивания американцами потенциала для нанесения первого удара, в то время как другие советские представители в большинстве своем рассматривали американские намерения как наращивание военной мощи для того, чтобы диктовать свою политическую волю в переговорах о вооружениях и другими способами, короче говоря, как серьезный американский политический военный вызов, а не прямую угрозу военного нападения. Действительно, разница между Огарковым и министром обороны Устиновым стала очевидной к середине 1981 года. Огарков продолжал подчеркивать угрозу и необходимость наращивания военной мощи.

 

Советский потенциал для обеспечения сдерживания и удовлетворения непременных требований военного времени в затяжной ядерной или неядерной войне, пока он не был внезапно освобожден от своей должности примерно три года спустя.

В период с лета 1981 года по начало 1983 года министр обороны маршал Д.Ф. Устинов и четыре его заместителя - маршал Н.Ф. Огарков, маршал С.Л. Соколов, маршал В.Г. Куликов и генерал армии А.А. Епишев - опубликовали по брошюре (в серии под рубрикой "Выполнение решений XXVI съезда КПСС"), выпущенной Военным издательством Министерства обороны тиражом 100 000 экземпляров каждая. Хотя названия и содержание отражали общие обязанности каждого из них, в целом они представляли собой крупный военный "шаг" для ответа на возросшую американскую военную угрозу.

В течение всего года военные руководители лояльно поддерживали продолжающиеся инициативы по контролю над вооружениями, включая спорное решение об одностороннем отказе от применения ядерного оружия первыми. Но было много признаков беспокойства по поводу продолжения реализации СССР военной программы в рамках одиннадцатого пятилетнего плана, который был составлен, когда советские руководители верили, что Договор SALT II обеспечит надежные параметры для сил двух сторон и что начнется серьезный процесс ограничения и сокращения стратегических вооружений.