Великий Сибирский Ледяной поход

Батальон прошел в отведенное ему помещение. На случай экстренного вызова была назначена 2-я рота. Я со своей ротой занял одну из комнат окружного суда, разрешил всем снять амуницию и, сев на диван, совершенно неожиданно так крепко заснул, что меня еле-еле разбудили около полуночи, когда полковник Рубец потребовал к себе всех офицеров батальона для освещения положения.

Обстановка была такова. Розановские егеря уже вторые сутки управляются выборным комитетом, не признают власти генерала Розанова. Батальон этот главным образом укомплектован татарами, безразлично относящимися ко всему происходящему. Поэтому при подавлении восстания нет никакой необходимости проявлять суровость к мятежникам, являющимся, по существу, не столько бунтовщиками, сколько послушным орудием в руках группы проходимцев-провокаторов. Полковник Плешков, коему было поручено подавить восстание, поэтому требовал, чтобы правительственные части при усмирении восстания проявили бы возможно большую гуманность и не проливали бы напрасно крови.

В его распоряжение для этого поступали: 1) 1-й батальон Учебной инструкторской школы на Русском острове, 2) гардемарины, 3) морская учебная рота, 4) эскадрон пластунов полковника Патейшвилли. Кроме того, к утру следующего дня ожидалось прибытие по железной дороге Конно-Егерского полка полковника Враштеля, квартировавшего в Никольске-Уссурийском, но полной уверенности в прибытии полка не было, так как в Никольске-Уссурийском округе не все было спокойно. 1-е Артиллерийское училище, квартировавшее в Раздольном, прибыть не должно было, так как и в Раздольнинском округе также не все было спокойно.

Полковник Рубец не задерживал долго офицеров, сказав напоследок, что под утро все ротные командиры получат от него задания в зависимости от обстановки. После этого все офицеры разошлись по ротам.

Таким образом, полковник Плешков должен был надеяться только на те части, что, находясь во Владивостоке, сразу поступили под его команду. Ввиду вызова военно-учебных частей в праздничный день, состав батальона школы и гардемарин был крайне незначителен, так как часть юнкеров и гардемарин находилась в отпуску. Лично я выступил в поход с ротой в 32 портупей-юнкера. Из них 6 человек были назначены для связи, и при мне, таким образом, осталось всего 26 бойцов. Еще хуже было с младшими офицерами; прежние мои младшие офицеры – штабс-капитаны Агапитов и Нельсон-Гирст – получили в командование роты; первый во 2-м батальоне, а второй – в формируемом на Русском острове «Русском легионе во Франции». Вместо этих двух опытных офицеров, за два дня до похода, в мою роту перевели двух на днях произведенных из портупей-юнкеров в подпоручики Богговута (за день до нашего выступления на усмирение розановских егерей подпоручик Богговут был переведен в мою роту с наказом мне от полковника Рубца «держать этого молодца в ежовых рукавицах»; причиной перевода был случай, описанный выше) и Х… (фамилию забыл) – оба мне совершенно неизвестные. Приблизительно такое же положение с личным составом было и в других ротах.

26 января в 3 часа утра в здание окружного суда прибыл полковник Плешков. Он еще раз просил полковника Рубца настоять на том, чтобы мы по указанным выше причинам на расправлялись бы жестоко с восставшими. При этом свидании полковник Плешков разрешил с полковником Рубцом подробности действий в предстоящем наутро столкновении. Предполагалось, что: 1) батальон школы атакует Коммерческое училище со стороны Суйфунской площади, 2) правее батальона школы будут действовать пластуны полковника Патейшвилли, 3) Морская учебная рота должна была наступать по Нагорной улице, а 4) гардемарины – с улицы Петра Великого.

Полковник Плешков надеялся получить два орудия от только что прибывшего во Владивосток Амурского артиллерийского дивизиона, но оказалось, что атаман Калмыков, не доверяя этой части, отобрал у орудий замки. В это время на путях Владивостокской железнодорожной станции находилось только что прибывшее из Сибири 2-е Артиллерийское техническое училище[241]. В эшелоне этой части нашлась всего-навсего одна исправная пушка, но ни снарядов, ни лошадей не имелось. Полковник Плешков решили использовать это орудие. Но для этого надо было получить лошадей от Амурского артиллерийского дивизиона и передать их в училище. Кроме того, училище должно было получить снаряды из одного из владивостокских военных складов. На все это требовалось, конечно, время. Моя рота была назначена в прикрытие к таким способом сформированной одноорудийной батарее.