Венец падшего Паладина

-    Да, больной. Со старческим синдромом, - принялся перечислять он, припомнив мне прошлое, - а ещё с недавних пор и глухой, - немного помолчал, и добавил едва различимым шёпотом: - Мир?

-    Я войну и не начинала. Это ты ведёшь себя как... - очень напрашивалось произнести вслух слово, обозначающее животное - которое рогатое, и часто заменяет обозначение нехорошо поступающих в отношении женского пола мужчин, но всё же не осмелилась, - тиран и деспот.

-    Простишь? - нисколько не смутившись, спросил тиран и деспот.

-    Нет, - также, нисколько не смущаясь, ответила я.

-    И что будем делать? - меланхолично поинтересовался супруг.

-    Придётся тебе заслужить прощение, - пробурчала вслух.

Обида, внезапно нахлынувшая, также внезапно и ушла. А вот слёзы на щеках остались. Артур ласково улыбнулся и собрал их губами, нежно целуя.

-    Придётся... - прошептал он.

-    Прямо сейчас... - согласилась и я.

Мужские ладони легли на шею, вынуждая податься вперёд и запрокинуть голову.

-    Если... - собирался сказать, но я его перебила, подарив нежный ласковый поцелуй.

И без того знала о чём речь.

-    Скажу, - заверила с мягкой полуулыбкой.

Снова поцеловала супруга. Ответный поцелуй не заставил себя ждать. Чёрный атлас соскользнул с моих плеч, ведомый волей Древнего. То же самое я проделала с его рубашкой. Дыхание Артура стало тяжелее и глубже, а поцелуи более требовательными, быстрыми и настойчивыми. Я же старалась дышать ровно и не думать о том, как аксартонский браслет снова и снова бил по мне постепенно усиливающимися разрядами тока. Пыталась абстрагироваться от внутренних болезненных ощущений, концентрируясь на прикосновениях, обжигающих одновременно и ознобом, и желанием согреться в нём.

Венец уколол холодом. Чёрные метки на руках разлили по телу тёплую волну, стирая неприятные ощущения после воздействия алнаирийского артефакта. За ним аксартонский артефакт ударил болью по венам. Ощущения превратились в своеобразный круговорот, повторяясь бесконечное множество раз. Старалась не думать об этом и концентрироваться только на том, как сильные руки самого желанного для меня мужчины блуждали по спине, плечам, ключицам и груди, лаская предельно нежно и медленно.

Всё смешалось. Голова закружилась. Ноги совсем ослабли. Я уже и не помнила, как дышать. Из груди вырвался мучительный стон - звук, смешавший в себе коктейль сладости острого желания и жгучей боли, которую оно несло вместе с собой.

Артур замер.

-    Если ты остановишься, я убью тебя вместо Ангелины, - прошептала бессвязно. Почувствовала, как под моими ладонями напряглась широкая спина.

Бездна! Ну, вот кто меня за язык тянул?!

-    Ты знаешь?

Требовательность, с которой смотрел прямо в глаза Артур, не оставила иного выбора, как сознаваться.

-    Тут даже четырёхлетка знает, - ответила и вновь прижалась к нему. - Не останавливаться... - напомнила полушёпотом.

Лицо Древнего озарила вальяжная улыбка бывалого хищника.

-    Совсем?

Ну почему с ним так трудно?! Неужели и так непонятно?!

-    Совсем, - проворчала, расстёгивая последние пуговицы на его рубашке.

И руку его с моей талии поверх бюстье переложила. Чтоб не останавливался и чтоб склянку не нашёл во внутреннем кармане платья, пока ещё покоившегося на бёдрах.

-    Я спрашивал, - ухмыльнулся архивампир.

Дарящая прохладу и кучу приятных ощущений ладонь сжала грудь, вырывая ещё один стон с моих уст. И снова двинулась вниз. А там ведь ещё в складках ткани и мешочек с ведьминским сбором! Пришлось окончательно стянуть платье самой. Атлас бесшумно шлёпнулся под ноги, а руки супруга легли на бёдра. Одним резким движением, он поднял меня выше и прижал к стене.

«Не о такой первой брачной ночи, которая закончится точно плохо, я мечтала!» - пронеслось в подсознании совсем некстати.

Но ведь останавливаться - тоже не вариант.

По поводу «первой брачной ночи» супруг видимо тоже вспомнил, потому что в следующее мгновение уложил меня на что-то мягкое и просторное. Гибкие сильные пальцы прошлись по линии живота, расстегнули боковую молнию на бюстье, тут же избавившись от мешающей вещи, уцепились за ажурный край последнего предмета одежды на мне... И снова Артур замер.

Нахмурился и шумно втянул воздух. Потом и вовсе громко выругался, поднимаясь с постели. Пока я пыталась сообразить, что произошло, блондин направился к дверям. Через две секунды где-то издали донёсся хлопок. Архивампир поморщился, проворчал, что и, правда, надо было отправиться в английское поместье, после чего поднял с пола рубашку и спешно оделся.

Дверь на несколько мгновений пропустила узкую полоску коридорного освещения, а затем комната вновь погрузилась в полумрак, оставив меня в одиночестве. Послышался взволнованный голос Адель и мягкий успокаивающий Артура.

Это мой шанс!