Венеция. История от основания города до падения республики

Правда, ни сам Карл VIII, ни герцог Орлеанский не приняли предложения Венеции тотчас. Между тем королю Неаполя, чьи корабли и апулийские гавани изрядно пострадали от венецианского флота, уже не терпелось заключить мир, а Лодовико иль Моро, к тому времени убедившийся, что Фердинанд – слишком неудобный и несговорчивый союзник, разделял его чувства. Было достигнуто почетное для обеих сторон соглашение, по которому Венеция даже получила город Ровиго и дополнительную территорию в дельте реки По; за подписанием договора, состоявшимся в Баньоло в августе 1484 г., последовали торжества по всему городу. На протяжении трех дней не смолкал триумфальный звон колоколов; некоторым могло показаться, что столь пышное празднование по такому тривиальному случаю неуместно, но фейерверки, иллюминация и турнир на Пьяцце убедили большинство населения, что республика одержала некоторого рода победу. Против этого мирного договора прозвучал лишь один голос, да и то совсем слабый. Папа Сикст IV уже был на смертном одре, когда до него дошли вести о мире. «У него так распух язык, что он едва мог выговаривать слова», – сообщал флорентийский посол в письме к Лоренцо Медичи. Но все же папа сумел выразить свою позицию, назвав примирение Венеции с Миланом «позорным и сулящим смуту» и пробормотав, что никогда его не признает. Впрочем, времени на проверку твердости этого решения оставалось немного. Когда легаты попытались успокоить Сикста, он отослал их жестом, который одни приняли за благословение, а другие истолковали как не слишком любезное повеление удалиться прочь. На следующее утро понтифик скончался.

Дож Джованни Мочениго пережил папу всего на год с небольшим. Прежде чем упокоиться в гробу рядом со своим братом в церкви Санти-Джованни-э-Паоло, он еще успел застать снятие интердикта по распоряжению преемника Сикста, Иннокентия VIII. Несчастливое правление Джованни, как и годы власти пятерых его непосредственных предшественников, омрачено войной и ее последствием – угрозой государственного банкротства. Кроме того, ему на долю выпала настоящая катастрофа в собственном дворце: вечером 14 сентября 1483 г. в часовне Дворца дожей кто-то оставил непогашенную свечу, от которой вспыхнул пожар, уничтоживший практически всю восточную часть здания – от внутреннего двора до Рио-ди-Палаццо. Люди со всего города, поднятые по тревоге, сбежались на пожар и в конце концов сумели потушить его, но не раньше, чем погибло множество бесценных картин и прочих произведений искусства. Можно было спасти и больше, пишет Санудо, если бы дож не запер свои личные покои из страха перед мародерами.

Когда в сенате начали обсуждать восстановление дворца, то выдвинули несколько безумных в своей расточительности предложений, но, к счастью для потомства, за основу взяли прежние архитектурные планы. Не столь мудрым оказалось другое решение – пригласить для руководства работами веронского архитектора и скульптора Антонио Риццо. Что бы мы ни думали о результатах его трудов (а именно Риццо первым отступил от чистой готики и положил начало тому смешению стилей в архитектуре дворца, которое мы наблюдаем сегодня), венецианцам пришлось пожалеть, что заказ не поручили кому-то другому: в 1498 г. обнаружилось, что Риццо уже потратил 80 тысяч дукатов, доведя работу лишь до половины. Официальное расследование показало, что по меньшей мере 12 тысяч из этих денег перекочевало в карман самого архитектора; но на сей раз Совет десяти оказался недостаточно расторопным. Риццо бежал в Анкону, не дожидаясь окончания расследования, а на смену ему пришел Пьетро Ломбардо – любитель разноцветных мраморных инкрустаций и прочих декоративных затей, в итоге обошедшихся Венеции едва ли не дороже, чем казнокрадство его предшественника.