Венеция в русской поэзии. Опыт антологии. 1888–1972

Как сладко вспоминать в безжизненных стенах,
В объятьях скучного, немого заключенья,
Венеция, твой пышный, твой волшебный прах,
Твои дворцы, напевы и волненья;
Вновь унестись к тебе скорбящею мечтой,
Вновь чувствовать тебя так близко пред собою,
Быть полоненным вновь твоею красотой
И с нею слиться грустною душою.
Вот ночь, благая ночь так тихо низошла;
Дворцы загадочны; как призраки гондолы;
Безмолвен легкий всплеск послушного весла;
Волшебны звуки дальней баркаролы…
И замолчала песнь… и снова тишина…
На безграничном небе звездное свеченье;
В водах струящихся колеблется луна
И фонарей змеятся отраженья…
Прекрасный, чудный миг! Загадочен, как сон,
Его живой восторг, святой и углубленный,
И кажется, что я случайно занесен
В надзвездный мир, в эфире затаенный.
Ни злобы, ни вражды. На сердце, как весной
Проснулись и цветут мечтательные розы, —
И тает, как мираж неволя предо мной
В живых волнах зовущей душу грезы.

Александра Костомарова

Путешествие в Венецию в 1895 г

Стихает вечер ясный.
Мелких сосен ряд
Давно узором путь каймят,
И желтенький песок прекрасный
Не даром мимо промелькнет,
То детских игр милый гнет.
Вот на полях маис растет,
И солнце жаркое печет.
Но не тревожь того, что было.
За днями многое уплыло,
Или оставило свой след,
Который скажет Божий Свет.
На дне морском амуры пляшут.
Ах! что-то волны нам расскажут.
Они нас в город привезли,
Потом в костюмчик облекли
Для погружения в теплом море,
Где босиком гуляют на просторе.
Под солнцем юга дивный сад
Шлет благовонный аромат.
Искусство здесь нашло приют:
Скульптура, живопись вас ждут.
Но звуки музыки нежней
Передают нам южных мир страстей.
Мандолины звук блестящий,
Голос душевно-простой,
Все – как гимн настоящий
Души непритворно живой.
Оттенки желаний земных
Найдут выразителей в них.

Догаресса

И красива, и слышна
В сердце каждая струна.
Убаюкана волной,
Звезд не чует над собой,
Мы в Божественном плену,
Где любовь всегда живет.
Все знакомо лишь Ему.
Посторонний не поймет,
Так любви предел не нам
Полагать, стремясь к мечтам.

Старый дож с своей женой

Едут мирно; над волной
Тихо гондола скользит,
Открывая чудный вид
На дворцы и на мосты,
На прибрежные сады.

Догаресса – молода

И красива, и стройна.
Щеки матово-бледны.
Брови тонко сведены.
Очи весело глядят
И таинственно манят.
Взгляд спокойный их, как сталь,
Знает страсти пылкой даль.
Губы тонки и одни
Вашу страсть могли вспугнуть
Или ласкою вернуть
Восхитительные дни.

Константин Краевский

В Венеции