Венеция в русской поэзии. Опыт антологии. 1888–1972

Картины, полки, книги, книги…
И всюду запечатлены
Событья, лица, даты, миги:
Миниатюры старины.

Но вот на волнах корректуры —

И золот и закатно-ал
(С улыбкою глядят авгуры!)
Блеснул Венеции бокал.

Он прост и ясен, и прозрачен,

Ко влаге жаден, влагой щедр,
И вязью кружевной охвачен,
Как пеною вскипевших недр.

Недаром днем и ночью каждой

Здесь выплывают кружева:
Знать в утоленье страстной жажды —
Вот старина: как сон жива!

И в'eка вдруг – как не бывало,

Все живо явью давних дней:
В лучах заветного бокала
Как стало все видней, родней!

Любовь, поэзия и слава —

Не тень ли Пушкина меж нас?
И голос дрогнул у Мстислава,
И ночи плыл безмолвный час…

Душа забвения искала —

И сжала трепетно рука
Венецианского бокала
Чуть отпотевшие бока.

8 мая 1935 г., М<осква>

Ирина Одоевцева

«Ни дни, ни часы, а столетья…»

Ни дни, ни часы, а столетья
В разлуке дотла сгорев…
И вот наконец Венеция,
Дворцы и Крылатый лев.

Стеклянные воды канала,

Голубизна голубей.
Ты плакала: – «Мне этого мало.
Убей меня лучше. Убей!..»

Казалось, что даже и смертью

Ничем уж тебе не помочь.
Не в первую, нет, а в третью
Венецианскую ночь…

– Послушай, поедем в Венецию!..

Владимир Орлов

Венеция

1. Воспоминание о первом утре

Вдруг колокол – и все уяснено

…

Фет

Каких еще мне ждать подарков,
Когда надежд давно вобрез,
Средь дряхлых мраморов Сан-Марко,
Где бродят тени догаресс?

Покуда жив, не позабуду:

Из незапамятных времен
Дошел ко мне, подобно чуду,
Колоколов хрустальный звон.

Из мглы с отливом перламутра

Он все призывнее звучал…
Кончалась ночь. Рождалось утро.
Гондолы бились о причал.

И я нашел… В подземном храме,

Мерцая пурпуром шелков,
Молились, сидя пред дарами,
Двенадцать дряхлых стариков.

2. Прощание

Восемь лет в Венеции я не был…

Бунин

Нет, не восемь, а уже двенадцать!
Только время снова расставаться —
И теперь, конечно, навсегда…
Провожает перезвон хрустальный,
Облетает первоцвет миндальный,
Плещется зеленая вода.

Что ж, пройтись в последний по Скьявони,

Отыскать дорогу к Коллеони,
Улочек распутывая сеть,
Поглядеть на купола Сан-Марко,
Молча постоять возле тетрархов,
Под конец у «Гарри» посидеть…

Сам не знаю, по какой причине

Загостился я у графа Чини,
А пора, давно пора назад —
Из волшебной сказки венецейской
В задремавший под водой летейской,
Грозно замолчавший Ленинград.

Алексей Охрименко

Отелло