Венгерские народные сказки

Положил ему поп в сумку большую лепешку и кусок сала.

Пока Янош запрягал быков, поп с тещей положили на телегу шесть мешков пепла.

Янош не знал, что везет, пока не приехал к мельнице. Здесь, снимая с телеги мешки, он увидел, что в них не пшеница, а пепел, однако, всё-таки занёс все мешки на мельницу.

Внутри мельницы было пусто. Янош разложил костер, вытащил из сумки хлеб, надел сало на рожон^[4] и начал жарить.

Сало уже шипело на огне, когда пришел какой-то черт. Открыл дверь и начал орать — мол, кто ты такой, чего тебе здесь надо?

Но Янош не отвечал. Плечами только пожимал. Ждал, когда черт спросит, как его зовут.

Наконец черт спросил:

— Как тебя зовут?

— Ясам, — говорит Янош.

— Тысам?

— Не Тысам, а Ясам.

Тут черт сел рядом и стал смотреть, как Янош жарит на вертеле сало. Затем, не сказав ни слова, вышел, вырезал себе рожон, поймал в пруду лягушку, надел ее на вертел и вернулся к Яношу.

Некоторое время каждый молча жарил свое: Янош — сало, черт — лягушку. Вдруг черту захотелось коснуться Яноша сала своей лягушкой, — мол, чтобы сало было вкуснее. Коснулся второй, третий… десятый раз.

Яношу это уже надоело. Он и говорит черту:

— Сиди себе спокойно, не беси меня!

Черт ничего не ответил. Переждал немного и снова коснулся лягушкой сала. Разгневался Янош и ударил черта раскаленным салом по лицу. Черт закричал, застонал, что нет сил терпеть, и что ослеп.

На мельницу тотчас понабежали черти.

— Что это? Что здесь такое? — спрашивали они наперегонки.

Тот, что жарил на вертеле лягушку, рассказал, что ему выжгли глаза.

— Кто же тебя ослепил? — спрашивают черти.

— Я сам, — отвечает тот, стеная от боли.

Ведь он думал, что Яноша действительно так зовут.

— Чего же орешь, если ты сам пожёг себе глаза?

— Не Тысам, а Ясам, — сказал слепой черт сердито.

— Ну, если ты сам, то иди к колодцу, промой хорошо глаза и молчи.

Как он ни старался и ни доказывал свое — черти его не слушали и, в конце концов, выгнали, потому что он талдычил одно: «Ясам, Ясам».

После черти начали спрашивать Яноша, для чего он приехал на их мельницу.

— Вот привез я вам пшеницу смолоть в муку, — ответил спокойно Янош.

Обрадовались черти, что наконец есть работа, и начали подталкивать Яноша: давай, мол, скорее ту пшеницу!

— Ох, и хитрые же, ох, и ловкие вы, черти! — говорит тогда им Янош. — Как же я могу вам отдать пшеницу, когда вы ее украли, а в мешки насыпали пепла? Теперь я всему миру расскажу, какие вы негодяи и воры. Чтобы никто больше не приходил к вам молоть зерно!

— Ты говоришь, что мы украли твоё зерно? — удивленно спросили черти. — Говоришь, что мы насыпали тебе в мешки пепла? Ну, жди, мы сейчас посмотрим, что там в твоих мешках. Если солгал, плохо тебе будет!

Развязали мешки, а в них действительно пепел. Удивились черти. Кто же мог это сделать? Но черт на то и черт, чтобы воровать. Каждый из них знал, что не он украл у Яноша пшеницу, но каждый думал на другого, что тот мог украсть. Поэтому черти и не шумели, а договорились с Яношем, что вернут ему все шесть мешков пшеницы, только бы он никому не говорил, что случилось. Высыпали из мешков пепел, насыпали отборной муки и погрузили на телегу.

— Славные вы черти, — сказал Янош, прощаясь с ними. — И я вам очень благодарен. Кого ни обругаю — к вам пошлю.

Утром Янош вернулся домой. Когда поп его увидел, то рот разинул от удивления.

А Янош пожаловался на чертей, мол, хотели они его обмануть — насыпали в мешки вместо пшеница пепла. Так он одного из них отколотил хорошенько, и черти вернули и смололи зерно.

Однако поп не обрадовался, что получил дармовую муку, ведь ненавистный работник снова вернулся к нему.

— Видите, — говорит он теще, — с этим проклятым Яношем и черти не могут справиться. Будет нам большая беда, если не сгубим его или не уйдет он от нас.

И снова стал думать, какую бы работу загадать Яношу, чтобы он не мог ее выполнить и рассердился. Уже на рассвете решил. Пошел к теще и говорит:

— Послушайте-ка меня, только вы можете сделать так, чтобы Янош ушел от нас.

— Разве я способна на это? Ни злые звери, ни черти его не одолели. Так что могу сделать я, старуха? Как же я его выгоню?

— А вот что. Вы полезете на вершину дерева и начнете куковать, как кукушка.

— Да что ты придумал, сын мой? Чтобы это я, в мои-то годы, лезла на дерево и куковала?

— Мы договорились с Яношем, что он будет служить у нас, пока не закукует кукушка. Только он услышит кукушку, так сразу я смогу выгнать его.

— Ладно, сынок, буду я куковать, — согласилась старуха.

Утром поп помог теще влезть на дерево. Та примостилась на ветке и давай куковать.

— Ты слышишь, Янош? — спрашивает поп.

— Слышу, ваше преподобие.

— Ну, пойдем в дом, рассчитаемся. Ведь ты услышал кукушку. Пойдем скорее! Я даже заплачу тебе больше, чем мы договорились. Идем, идем!

Но Янош встал, как в землю вкопанный, и задумался.

— Что ты там стоишь, Янош? — спросил поп. — Пошли в дом, я тебе хорошо заплачу.

— Не видел я еще такой кукушки, чтобы осенью куковала, — сказал Янош. — Дайте хоть взгляну на ее оперенье.