Вера и рыцарь ее сердца

Вера внимательно смотрела перед собой на стол. Перед ней лежали слепленные мамой пластилиновые комочки, и ее глаза начинали медленно округляться. Сочувствие к мужчинам переполнило ее всю, от макушки до самых пяток. Какие безобразные «какашки» висели у мальчиков впереди!

– Ох, как, наверное, неловко ходить дядям с этими мужскими п-п-половыми органами, – доверчиво прошептала Вера маме, но мама не собиралась сочувствовать мужчинам, а продолжила начатую ею познавательную беседу. Она указала Вере на хлебные крошки, прилепленные на кончике самого большого пластилинового изделия. Оказалось, что это зернышки попадают в живот женщине, когда к ее телу прикасаются мужчины, из них появляются детки. Всё, что потом говорила мама, говорилось впустую, потому что Верины умственные усилия, до самой капельки, сконцентрировались на этих зернышках, которые все-таки больше напоминали хлебные крошки, чем маленьких человечков.

– Саша меня касался этими противными колбасками с зернышками?» – размышляла она серьезно, – Касался, касался, ведь он сам в этом признался перед тем, как папа его увез в деревню к бабушке. Брр, как это, должно быть, противно. Конечно, теперь понятно, почему у меня болит живот, потому что у меня в животе ворочается мой ребеночек. Ему у меня в животе очень темно и страшно.

В конце беседы девочка с нежностью обхватила свой животик и обратилась к маме, которая с чувством исполненного долга готовилась ко сну.

– Мама, я теперь стала беременная. У меня скоро родится ребенок. … И это будет мальчик. Давай назовем его Сашей?

Вера говорила очень убежденно, и настала мамина очередь удивляться, но это замешательство длилось недолго.

– Так, – сказала она строго, – Ты эту глупость выбрось из головы, потому что это не твое дело. Ты девочка, которая потеряла честь, и ты за это будешь наказана папой, когда он приедет домой. А теперь без лишних слов иди спать в Сашину кровать.

Папа приехал на следующий день после этого разговора. Перед ужином Вера добровольно легла на ковер и приготовилась перенести десять положенных ударов ремнем за потерю девичьей чести. Папа бил ее не пряжкой, как брата, а ремнем, но бил с силой. Вера не плакала и не стонала, она хотела лишь одного: прощения и возврата к прежней жизни, возврата в свое детство, но детство к ней так и не вернулось.

Теперь Римма постоянно находилась рядом с дочерью. Она взяла отпуск на работе, чтобы оберегать Веру круглосуточно, но ей это не удавалось, Вера разочаровывала ее всё больше и больше. Страх опять вернулся к Римме, и он оказался сильнее, чем любая надежда на благополучный исход исправления ее детей. Ровно через две недели после приезда папы домашнее спокойствие взорвалось от ее истошного крика.

– С кем ты ходила за угол школы? Или это случилось с тобой в туалете? – выпытывала мама ужасную «правду» у дочери. Вера не понимала, что как ей ответить правильно, и отвечала невпопад. потом ее избила уже мама, она ее била тем, что попадалось ей под руку.

– Да! Нет! Нет! Да! – выкрикивала девочка, защищая руками свою голову. Когда мама схватила палку, то увертываться от ударов было труднее и на ее на теле появились кровоподтеки. Вера от рыданий уже не могла произнести ни слова, и перестала себя защищать. Потом мама успокаивалась, положила палку на видное место и выключила телевизор, по которому шла развлекательная программа.

– Что разлеглась на полу? Не хочешь признаваться, будешь битой! А теперь ядь на стул и говори мне правду. Ты убегала с мальчиком за угол!

Девочка послушно кивнула.

– Он тебя трогал и надругался над тобой!

Вера опять послушно кивнула головой.

– Завтра мы пойдем в милицию, и ты там расскажешь свой позор.

– Хорошо, мама, – прошептала девочка вспухшими губами.

Довольная признанием дочери, Римма отправила ее в ванну, чтобы та привела себя в божеский вид, а потом стала готовить ужин, Вера покорно сидела на стульчике рядом, хотя кушать она не хотела, очень болела голова. Пришедшему Володе очень не понравился несчастный вид ребенка и после ужина он сразу отправился спать.

Вера видела, что папа устал и был рад, что ее воспитанием занялась мама. Она сочувствовала своим родителям, ведь они считали ее очень плохой девочкой без чести, а любить такую нехорошую девочку им трудно. Когда и папа перестал ее любить, то он уже рассказывал ей о звездах, о притяжении Солнца и Луны, а только вздыхал и проходил мимо.