Вера в горниле сомнений. Православие и русская литература

выдернет все наши недуги, как больной зуб... Что угодно! только, батюшка, рви зуб!! Это всё — леность,

вялость, недомыслие! А Соломин не такой: нет, — он зубов не дёргает — он молодец!".

Остальное — "безымянная Русь". Безымянная — без имени — без сущности.

"Мы вступаем в эпоху только полезных людей... и это будут лучшие люди. Их, вероятно, будет

много; красивых, пленительных — очень мало, — писал Тургенев А. Философовой в 1874 году. — А в

Вашем искании Базарова — "настоящего" — всё-таки сказывается, быть может бессознательно, жажда

красоты — конечно своеобразной. Эти все мечты надо бросить".

Именно надежда на деятельность Соломиных не позволила Тургеневу полностью разочароваться в

возможностях внеиндивидуального бытия. Именно с постепенной преобразовательной деятельностью

подобных людей писатель связывал возможность переустройства русской общественной жизни. По сути,

Соломин не является у Тургенева фигурой совершенно новой. И в прежних романах можно было встретить

героев, занятых конкретным, негромким, но совершенно необходимым делом: Лежнев, Лаврецкий,

Литвинов — вот те скромные труженики, на которых надеялся Тургенев. Они смогут переделать жизнь на

разумных началах. В новом романе этот тип должен был занять главенствующее положение.

Как это часто бывает, ищущее веры сознание, не могущее Удовлетвориться жестокостью идеи

"лопуха", но и не обретшее истины, ибо отграничило её от спасения, — такое сознание соблазняется, хоть

ненадолго, мистическими фантазиями, попытками проникнуть в тайны неведомого. В 1881 и 1882 годах, то

есть в последние годы своей жизни, Тургенев создал две повести, резко выделившиеся среди иных его

созданий, — "Песнь торжествующей любви" и "После смерти (Клара Милич)". Конечно, мистическое

любопытство обрело у писателя эстетическую и психологическую окраску, тут ещё далеко до мистицизма

немецких романтиков или Эдгара По, но и сама попытка испытать силы в подобного рода фантазиях

свидетельствует о многом. Почти двадцатью годами ранее такая попытка уже была им предпринята — хотя

мистическая интенсивность воображения уступает тому, что было осуществлено позднее, — в

"Призраках"(1863). И недаром же о том опыте своём признавался автор: это было вызвано "действительно

тяжёлым и тёмным состоянием" его души. Состояние последних лет вряд ли было легче и светлее.

8

Пятьдесят одно "стихотворение в прозе" появилось в декабре 1882 года в "Вестнике Европы". Это

лишь часть созданного Тургеневым: остальные, более тридцати, он не успел подготовить к печати, и они

впервые были опубликованы лишь в 1930 году, в Париже.

"Стихотворения в прозе" — цикл лирических миниатюр. Небольшие прозаические отрывки эти

(порою в несколько строк всего) — подлинные произведения высокой поэзии: хотя в них нет стихотворной

ритмической организации, но особый внутренний ритм и пластика их языка, синтаксическое построение

фразы, поэтический настрой, система образности, эмоциональный накал — всё поднимает "Стихотворения"

над обычной прозой. Тургенев уже обращался к подобной форме прежде, в "Довольно" — также

своеобразном цикле лирических миниатюр. "Довольно" отличается от "Стихотворений" лишь большим

единством отдельных частей, тесно связанных общей темой, определённой названием.

В "Стихотворениях", в их идее, в художественном облике, торжествует гамлетовское начало,

внутренний мир самопознающей индивидуальности — в его истинном, прекрасном и трагическом облике.

И в трагическом мироощущении. Недаром сам автор озаглавил всё собрание Senilia (старческое), ибо тут

итог всей жизни, осознание и ощущение приближающегося её конца — и ожидание его.

Тургенев словно завершает давние свои раздумья над многим: и над собственной жизнью, и над

миром земного бытия. Всё здесь. Рок, безжалостный к человеку. Смерть, которая представляется в грёзах и

сновидениях то слепой старухой, то бессмысленной стихией, то мерзким насекомым. Загадочность народа-

сфинкса, являющего порой возвышенную красоту своего духовного мира. Тщета земного. Суетность

человеческих стремлений. Людская несправедливость. Непонимание поэта толпой. Редкие проблески

счастья. Бессмертие творческих постижений прекрасного... Всему придаётся ясная и законченная форма.

Всему подведён итог. Безрадостный в основе своей.

Извлечённый урок каждый должен воспринять с состраданием.

Глава IX

РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XIX СТОЛЕТИЯ

История земного мира отражает борьбу дьявола против Бога, борьбу поддавшихся бесовскому

соблазну и противящихся ему. Борьба эта может совершаться и открыто, и прикровенно. Каждая эпоха

облекает основное содержание истории в конкретные религиозные, культурные, этические, эстетические,

социальные, экономические, политические, идеологические формы. Но они не должны вводить в

заблуждение: борьба тьмы против света, зла против добра и справедливости, лжи против правды всегда