Вера в горниле сомнений. Православие и русская литература

демократы — типичные неоязычники, при всём их убеждённом атеизме.

7. Одним из проявлений принципа детерминизма становится в реалистическом типе творчества —

историзм художественного мышления: изображение человека и общества в соответствии с духом времени,

с особенностями исторической эпохи. Индивидуальность рассматривается как порождение истории,

влияющей на судьбы общества, нации, человечества.

Человек несомненно испытывает "давление времени". Внимание к конкретности исторической

эпохи — сущностно важная особенность любого реалистического видения мира.

При религиозном взгляде на мир человек в конкретно-историческом бытии видит, старается угадать

своеобразное проявление универсальных законов, установленных Творцом. Взгляд безрелигиозный к тому

не стремится, абсолютизируя исторические реалии как самодовлеющие, за частным отказывается видеть

всеобщее.

8. Детерминизм укрывает в себе ещё одно противоречие реалистического типа творчества:

превращаясь сам в жёсткую порою схему, он помогает разорвать схемы иных художественных методов и

даёт свободу для развития многосторонних характеров, обладающих одновременно противозначными

свойствами. Сопутствующие формированию натуры обстоятельства могут определить в ней порой вовсе

несходные между собой особенности, сосуществующие одновременно, но в различных обстоятельствах

различно и проявляющиеся. Вчерашний храбрец сегодня может оказаться жалким трусом, жестокий скряга

вдруг обнаружит щедрость и милосердие — и всё под влиянием меняющихся обстоятельств,

приспосабливающих к себе человеческую жизнь. При несоблюдении меры это может привести к излишней

размытости характеров.

9. Реализм с самого начала вынужден был сделать вывод о существовании в мире многих и многих

непривлекательных сторон. Собственно, это было известно и без реалистов, но они предприняли на новой

основе эстетическое освоение истины, которую знает каждый христианин: "весь мир лежит во зле" (1 Ин.

5,19).

Но человеку-то потребен идеал, и он пытается отыскать его в окружающей реальности, а жизнь

заставляет его тут же узреть противоречие между идеальным порывом и трудностью обрести этот идеал в

реальности. Дореалистические типы творчества позволяли художнику любой умозрительный идеал прямо

проецировать на бытие, организовывая пространство произведения по канонической схеме — и никаких

реальных проблем возникать поэтому не могло, в крайнем случае от них всегда можно было уклониться.

Теперь же это становится невозможным, и отношение к действительности превращается порой в

вынужденно критическое. Вначале это было вовсе не отрицание жизни, а лишь критика, направленная на

утверждение идеала.

Реализм всё чаще начинают сознавать и определять как реализм критический. Ныне этот термин

закрепился и относится едва ли не ко всему реалистическому направлению. Несомненно, он скрадывает

богатство и разнообразие реалистического типа творчества. Однако вряд ли теперь возможен

терминологический переворот в этой сфере, хотя некоторые попытки всё-таки предпринимались, хотя

безуспешно. Нужно лишь не забывать, что собственно критический реализм есть лишь часть широкого

реалистического направления. В русской литературе он занял, впрочем, немалое пространство.

Критический пафос отображения жизни нередко определялся самим типом эвдемонического

стремления человека: мечты о счастье заставляли выискивать и изображать, в чём проявляется несчастье

человеческой жизни.

Произведения критического реализма — и чем дальше, тем более — начинают определяться

пафосом пессимизма, безверия. Как будто нарочно отыскивались самые мрачные и безысходные

проявления жизни. Подобное изучение, в какой-то степени отражающее истину, всё же слишком

односторонне.

Одна из причин этого крылась и в том, что исследование не исключало внимания к менее

значительным проявлениям жизни, которые были интересны сами по себе, и, в то же время, могли оказать

влияние на ход событий. Внимание к таким подробностям приводило к тому, что за частностями пропадало

общее, терялся смысл происходящего. Частные выводы получали характер широких обобщений.

Постепенно всё более укреплялась иллюзия, что внешние "заедающие" обстоятельства можно и

нужно побороть, вовсе не меняя при этом самого человека. Даже толстовское требование

самосовершенствования человека такой идеологией объявлялось в итоге "реакционным" — о Православии

и говорить нечего.

Подобные настроения (скажем, забегая вперед) стали одной из сущностных причин возникновения

декаданса: некая побочная тенденция критического реализма превратилась в основную задачу нового типа

творчества. Можно сказать, что критический реализм последовательно вырождался в отражение

деградации жизни и человека, в проповедь пессимизма, в отрицание смысла жизни, в утверждение хаоса и

лжи окружающего нас мира как его имманентных свойств, в воспевание уродливых проявлений бытия, в

тщательные поиски самых отвратительных извращений.