Вербера. Ветер Перемен

Буквально через несколько мгновений после того, как хлопнула дверь, потянуло лёгким сквозняком и с другой стороны, видимо, от чёрного хода послышались осторожные шаги. Меня крадущийся не заметил, так как для этого надо было обернуться и всмотреться в щель между занавесками, я же видела фигуру в плаще и капюшоне прекрасно. И готова поклясться, что фигура женская. Мужчины и женщины ходят по-разному. И если простолюдинка может идти, как мужчина, то женщина из высшего общества настолько привыкла к определённой походке, что захоти она прикинуться мужчиной, ничего не выйдет.

Придерживая ворох ткани, в который меня закутали, и который пока не очень хорошо закрепили, я подошла чуть поближе. Злоумышленница остановилась около ослепительно-белоснежного платья, с пышной юбкой и огромным количеством самых разных камней, отчего подол казался радугой, стоило только упасть на него лучу света. Покопавшись в кармане, она натянула перчатки, а из другого кармана достала какой-то небольшой кулёк. Я неслышно выскользнула из-за занавески и сделала ещё пару шагов к ней. Нет, мешать я не собираюсь, разве что поговорить. Потом. Когда она уже не сможет отвертеться и сказать, что ничего не делала.

Женщина тем временем высыпает содержимое кулька – какой-то белый порошок – внутрь платья, осторожно трогает, распределяя порошок внутри по ткани… и вскрикивает: подкравшись сзади, я беру её за горло. Тихо спрашиваю:

– Что ты сделала?

Услышав женский голос, она начинает яростно вырываться, но лишь лишает себя дыхания. Сдёрнув капюшон, второй рукой беру её за волосы – тёмные, густые, длинные. Не как у Рравеша, конечно, но тоже ничего.

– Ты кто? – девица пытается извернуться, чтобы меня увидеть, но у неё нет никаких шансов. Я больно дёргаю её за волосы и чуть сжимаю руку на шее, обозначая, что здесь вопросы задаю я. От малейшего движения ненадёжная конструкция из моего будущего платья сползает на волосок вниз. Немного, но если оно проделает это достаточное количество раз…

– Что ты сделала? – повторяю я.

– Ничего, – огрызается злоумышленница. – Всего лишь чесоточный порошок.

– Доставай кулёк и облизывай остатки, – предлагаю я.

Если там и правда всего лишь вызывающая чесотку пыль, то девица оближет – ничего от этого не будет, почихает разве что часик или посмеётся… Девица медлит. А затем достаёт кулёк и пытается резким движением вытряхнуть остатки порошка мне в лицо. Но она при этом так боится попасть на себя, что всё летит мимо. А я отчётливо различаю фон чёрной магии, и снова сжимаю горло жертвы.

– Отворот! – хрипит она. – Просто отворот! Отпусти!

Кажется, это снова неправда.

– Ты – Вериша? – вдруг по наитию предполагаю я, и от того, как дёрнулась девица, понимаю – угадала. Ну надо же!

Честно говоря, никаких моральных терзаний по поводу того, что мой бывший жених может сорвать злость на будущей жене, у меня не было. Потому что она ведь сама на это согласится – обмануть будущего мужа, обманом заполучить его свободу. Были разве что сомнения, что девушка может отказаться. Но теперь… я уверена, она не откажется. И сладкой жизнь Райдена точно не будет. Девушка невменяема, и она его просто сожрёт.

Раздаются голоса возвращающихся девушек, и моя пленница делает отчаянный рывок, рискуя оставить у меня в руках половину своей роскошной шевелюры. Я с лёгкостью могла бы её удержать, но не вижу смысла. Нам нужно, чтобы она была на свободе, а не в тюрьме… Добавив себе обоняния, запоминаю запах. Терпеть не могу работать собакой, но иногда приходится.

От рывка моё недоплатье, разумеется, окончательно слабеет и падает. Девушки, успев увидеть убегающую фигуру, взвизгивают, и на пороге моментально появляется Рравеш. Смотрит на меня, словно впервые видит. Можно подумать, голых женщин никогда не встречал. Или Мария Фильеро ему чем-то особенно глянулась?

– М-мария, – спрашивает псевдо-кузен, на редкость хорошо исполнив роль оторопевшего от зрелища обнажённого женского тела мужчины, и с большим опозданием всё-таки отворачиваясь. – Что произошло? Мы вроде пришли сюда, чтобы тебя одели, а не раздели!

Спохватившись, притворяюсь испуганной и смущённой – торопливо поднимаю платье, пытаясь приладить его на себя, рассказываю, что увидела, как некто в плаще сыплет что-то в платье… вот в это да. Нет, что именно не знаю, кто – не разглядела… но точно сыпала. Увы.

Вопреки первоначальному плану, разыскивать Веришу после того, как у меня невероятным, волшебным образом появилось готовое и очень даже симпатичное платье, пусть и довольно простое, мы не пошли.

– Она наверняка дома, но никого не примет, – сказал Рравеш, когда я ему рассказала всю правду о происшествии. – Но я уверен, что она придёт на сам бал. Как такое пропустить? Там мы с ней и потолкуем.

Так что мы направились на постоялый двор. Я, как и полагается богатой и избалованной девице, залегла в ванну на целый час, а когда вышла – в моей комнате сидел Рравеш. Перед зеркалом, как когда-то, целую вечность назад, в своём особняке. Он протянул мне гребень.