Вересковый мёд

— А ты, дерзкая фрэйя, и в самом деле думаешь, что мы поверим в твой глупый рассказ? — усмехнулся Бреннан. — Отец, отдай её мне. Я научу её почтению.

— Заткнись, — коротко бросил Джералд.

Он внимательно рассматривал Эрику и не двигался, и на его лице не отражалось ни одной эмоции.

О чём он сейчас думает?

Его взгляд жёг, как калёным железом, но Эрика его выдержала, ведь выбор у неё совсем небогатый: либо её убьют, либо нет. Третьего не дано. И ей, как невесте короля, не положено бояться его вассалов. На смену страху постепенно пришло понимание того, что в этот момент решается её судьба. И от того, как она поступит сейчас и будет зависеть, убьют её или нет. Она демонстративно отряхнула руки и, вздернув подбородок, протянула руку Бреннану Адемару.

— Можешь поцеловать кольцо Янтарной королевы, и тогда, я подумаю о том, чтобы простить тебе твою дерзость, пёс, — произнесла она глядя на него в упор.

К ней снова возвращалась ярость и она придала ей смелости и сил, чтобы унять дрожь в коленях и не броситься бежать прочь. В этот момент она готова была даже выйти замуж за короля только ради того, чтобы отрубить головы этим чудовищам.

От неожиданности Бреннан Адемар даже растерялся и покосился на отца, словно ища поддержки, а тот взглянул на кольцо, потом снова на Эрику, и отрывисто приказал своим людям:

— Берём их с собой в замок. Там разберёмся, кто есть кто. Никому с ней не разговаривать. И пальцем не прикасаться.

Он отошёл, а Эрика опустила руку. Вряд ли она перенесла бы прикосновение губ этого убийцы. Их взгляды с Бреннаном пересеклись, и столько ненависти было в его голубых глазах, что Эрика снова вспомнила Гранард. Она был там. Стоял по правую руку от отца, точно как сейчас. И хотя её дерзость разозлила его не на шутку, но он побоялся ослушаться отца.

К Бреннану подошёл мужчина и Эрика поняла, что это ещё один из братьев Адемаров. Слишком уж похож на Бреннана и на их отца. И почему-то подумалось, что в том лесу под Кинвайлом она ошиблась — Викфорд на них совсем не похож. Разве что осанкой и некоторой заносчивостью, а ещё своим гербом на рукаве. Но лицом он сильно отличался от братьев, так сильно, будто вовсе им не родня. И сейчас осознать это ей было даже приятно.

Второго брата звали Осмунд и его оставили охранять Эрику, пока отряд Адемаров обыскивал всё вокруг. Они искали другие следы, но чьи именно, она так и не поняла, потому что переговаривались псы тихо. Эрика рассматривала их и думала — почему она не почувствовала их приближения? Почему лес ничего ей не подсказал? Как они смогли подойти так незаметно?

Её обыскали, забрали кинжал, и даже лошадь дали другую, но хоть руки не связали, и то порадовало. Она ехала в центре отряда, и всю дорогу чувствовала на себе взгляды, хотя псы были с ней очень осторожны и в глаза старались не смотреть. Но ей не впервые было ездить среди враждебно настроенных мужчин, и она просто молчала. Молчала и лихорадочно думала о том, что ей делать дальше?

Сбежать? Но как?

Теперь, когда паника немного улеглась, и к ней вернулось самообладание, она вспомнила рассказ отца о падших домах. И о том, что именно Адемары делали для солдат Рябого короля амулеты, которые заглушают голос леса. Именно Адемары привезли в Тавирру беспощадный ирдионский огонь, перед которым бессильны стрелы балеритов и живая магия леса.

Так вот что это была за дрожь воды! Вот почему она ощущала опасность со всех сторон, но не могла её понять! Вот почему молчал лес…

Их отряд спустился в долину. Впереди на небольшой возвышенности показались руины замка, и Эрика догадалась, что перед ней Ирвин. Дорога, по которой они ехали, проходила мимо закопчённых стен, вернее даже не стен, а того, что от них осталось. Эрика никогда не была в Ирвине, но судя по остовам, по аркам каменного моста и толщине стен, этот замок когда-то был огромным величественным сооружением. Но сейчас…

Сейчас кругом было пепелище. И если Гранард сохранился после захвата, и в него спустя какое-то время даже вернулась жизнь, то Ирвин выгорел дотла. Не осталось ни города, ни замка, ни даже моста через реку. Всё поглотило ирдионское пламя.

Обычно лес быстро занимает пожарища. Пройдёт год и вот уже всходят первые берёзки и осинки. Но, несмотря на то, что прошло уже три года с того страшного дня, лес никак не мог зарастить раны оставленные ирдионским огнём. Так и стояла эта земля чёрной: ни одного ростка или травинки. На этом пепле не взошли даже сорняки и такого жуткого зрелища Эрике видеть ещё не приходилось.