Вересковый мёд

— Может быть, — усмехнулся Викфорд криво, — но раз уж на то пошло, тебе стоит знать ещё кое-что. Знать, кому именно ты предлагаешь место командора своей охраны, — он чуть наклонился, вглядываясь в её лицо, и произнёс жёстко, будто отрезая слова ножом: — Я был в Гранарде. Вместе с моими братьями и дядей. Я был одним из тех, кто жёг тогда этот город. Кто разрушил замок Лири и оставил тебя сиротой… И ты думаешь я сожалею об этом? Вряд ли. Ну так как, пигалица, ты всё ещё хочешь, чтобы я был командором твоей охраны?

Он знал, что это последний аргумент, что если это не удержит её вдали, то не удержит уже ничто. Но это сработало. Викфорд увидел, как в глазах Эрики блеснули слёзы ярости. А потом она размахнусь, и отвесила ему хлёсткую пощёчину, ударив изо всех сил, и кольцо с зелёным янтарём оцарапало ему щёку и губу.

— Ненавижу тебя! — прошипела она и замахнулась снова. — Подлец! Ублюдок!

— Ненавидишь меня? — он перехватил её руку за запястье, не дав ударить ещё раз. — Вот и отлично. Продолжай ненавидеть дальше.

— Да сгинь ты в болото!

Она вырвала руку, яростно толкнула его ладонями в грудь и, поскользнувшись на мокрой траве, сорвалась в ручей. Он бросился, чтобы ей помочь, но Эрика отмахнулась. Вскочила, и так и осталась стоять в холодной воде, мокрая, злая, несчастная… Её глаза блестели яростью и слезами, а Викфорд провёл по разбитой губе, стирая кровь и понимая, что никогда он ещё не чувствовал себя таким мерзавцем, как сейчас.

— Знаешь, что я попрошу у короля в качестве свадебного подарка? До того, как он узнает, что у меня нет Дара и убьёт меня? — воскликнула Эрика, разводя руками. — Я попрошу, чтобы он отрубил тебе голову. Прямо на нашей свадьбе! Ты сам говорил, что казни он любит больше остальных развлечений!

— Ты же помнишь, что я сказал? Умереть от руки королевы — большая честь для пса, — ответил Викфорд с кривой усмешкой, ощущая, как ярость и ненависть Эрики жгут его изнутри.

И не только её ярость. Эти треклятые ветви, что сейчас вились под кожей, как клубок змей, рвали мышцы и жилы, принося невыносимую боль, как будто его собственное тело восставало против его воли и наказывало за то, что он сделал.

— Дай руку, — он наклонился, к Эрике, чтобы помочь ей выбраться из воды.

— Если ты прикоснёшься ко мне, клянусь, я убью тебя! — прошептала она, отступая назад.

И он только сейчас увидел, как тонкая мокрая рубашка облепила её тело, не скрывая теперь уже совсем ничего. Он пожирал Эрику взглядом, а сердце терзали огненные иглы, и лес вокруг нашёптывал какое-то безумие.

Не уходи… Прикоснись к ней… Обними…

Проклятье! Да она просто сводит его с ума. Уже свела! Если он слышит эти голоса…

Он развернулся и быстрым шагом пошёл обратно, проклиная себя на все лады. И, наверное, что-то было в его лице такое, потому что в этот вечер никто не подходил к нему с разговорами, даже Корин лишь молча принёс миску с едой, протянул флягу с бьяхой и ушёл также молча. А Викфорд не мог спать этой ночью. Бродил вокруг дома старосты, трижды проверив караулы, и присел у окна, как пёс, прислушиваясь к тому, что происходит внутри. Он видел краем глаза, как в сумерках Эрика вернулась в дом, ушла в отведённую ей комнату и больше не выходила. И знать, что она там, что она расстроена и обижена на него, знать, что она несчастна, было уже совсем невыносимо. Он перебирал в уме варианты спасения, думал, что может быть изобразить гибель наследницы, но только это должно будет выглядеть правдоподобно. И понимал, что для того, чтобы король поверил в какую-нибудь из его версий, ему придётся избавиться от всех свидетелей. От Корина, Брина… барристера… Иначе кто-то обязательно проболтается.

Но это было слишком.

Он бродил, как призрак среди тёмных деревьев за домом старосты, не находя себе места, а потом присел прямо на землю прислонившись спиной и затылком к стволу дуба и устало закрыл глаза. И неожиданно ощутил, как ветви под кожей сплетаются с ветвями дерева, прорастают ввысь и уходят в землю к корням. А те сплетаются с другими корнями, соприкасаются с другими ветвями, разбегаясь во все стороны, позволяя видеть и слышать всё, что происходит вокруг. Смотреть глазами филина, сидящего на вершине сосны, ощущать запах ноздрями волка, бегущего в темноте…

Разношенные сапоги мягко ступают по первым опавшим листьям… Чья-то рука касается пальцами влажного мха на тропинке, отрывает немного, мнёт в пальцах… Кто-то вдыхает запах… Касается ладонями ветвей барбариса…

— Они ушли на юг…

— Девчонка с ними?

— Да.

— Сколько нужно времени, чтобы их нагнать?

— День…

Викфорд узнал голос Морканта, рывком отстранился от дерева и обернулся, но всё тут же исчезло. Он прислонился снова, пытаясь вернуть ускользнувшее ощущение, но оно так и не вернулось.