Верхом на ракете

Теперь, когда «Дискавери» освободился от внешнего бака, компьютеры корабля включили двигатели системы орбитального маневрирования (OMS) — две ракеты тягой по 2700 килограмм-сил, установленные в хвосте. По сравнению с SSME они были не более чем пугачами, дающими ускорение лишь в четверть g. Двигатели проработали две минуты, чтобы завершить выведение на орбиту. Затем вновь наступило тихое свободное падение. Мы были на орбите высотой 320 километров над планетой и двигались со скоростью почти 8 километров в секунду. Все выведение заняло лишь десять минут{33}. Скорее всего, Донна с детьми еще не успела спуститься с крыши LCC.

Я наблюдал, как Майк щелкает переключателями, чтобы закрыть дверцы магистралей от внешнего бака. Они прикрывали две большие ниши в донной части «Дискавери» с гидроразъемами, через которые подходили магистрали подачи горючего и окислителя из внешнего бака диаметром по 43 сантиметра каждая. Эти магистрали отстыковывались в процессе сброса внешнего бака. Теперь специальные дверцы должны были закрыть эти ниши для полной теплозащиты нижней части корабля. Если эти дверцы не закроются, то нам конец и мы будем свободны лишь в выборе способа смерти: медленно задохнуться на орбите по мере исчерпания кислорода или сгореть заживо после схода с орбиты. Через открытые полости теплота, выделяющаяся при трении об атмосферу, может проникнуть внутрь «Дискавери» и расплавить его. Я не отводил глаз от индикаторов дверок внешнего бака, пока они не переключились в состояние «закрыто».

Я все еще был зафиксирован в кресле и не чувствовал себя невесомым, но вид кабины очевидным образом демонстрировал, что мы были таковыми. Моя карта контрольных проверок плавала в воздухе. Горсть небольших шайб, болтов и гаек парила перед нашими лицами. Нож компании X-Acto крутился вблизи моего правого уха. «Дискавери» находился на заводе 10 лет{34}. За это время сотни рабочих шуровали гаечными ключами в его кабине. Хотя сотрудники NASA следовали строгим правилам, снижавшим до минимума риск потерять что-то в корабле, полностью предотвратить падение тех или иных деталей было нереально. Теперь, в невесомости, они ожили и выбрались из своих потаенных уголков и трещин. Кроме того, в поле зрения летал живой москит. Он залетел внутрь через боковой люк, который был открыт на протяжении многих часов предстартовых операций, и на халяву поднялся в космос. Я прихлопнул его ладонями.

Тысячи часов я учился сразу же после выведения на орбиту обращаться к карте контрольных проверок, но я не мог преодолеть искушение взглянуть на планету, которая теперь заполняла собой передние окна. Единственными ее цветами были синий, белый и черный. Водовороты скрученных облаков были разбросаны по бесконечной глубокой сини Атлантического океана. И все это в обрамлении абсолютной черноты, которая была еще до сотворения мира. На земле не бывает подобной черноты — ни самой черной ночью, ни в самой темной пещере, ни в бездонных глубинах морей. Сказать, что это была картина беспредельной красоты, значило бы нанести оскорбление Господу. Нет таких человеческих слов, чтобы описать великолепие Земли, видимой с орбиты. И мы, астронавты, с нашим доминирующим левым полушарием мозга, удручающе неспособны изложить в словах то, что видят глаза. Но все же мы пытаемся.

Я заставил себя заняться делом — нам предстояло подготовить «Дискавери» к полету по орбите. Мы со Стивом Хаули разобрали наши кресла, и он поплыл с ними вниз, чтобы убрать в «кладовку». Во время тренировок в Хьюстоне мы едва не заработали себе грыжу, двигая эти 45-килограммовые чудовища. Сейчас мы могли толкнуть их одним пальцем.

Мы загрузили в мозг «Дискавери» программное обеспечение для орбитального полета; его компьютеры десятилетней давности не имели достаточного объема памяти, чтобы в ней одновременно находились программы для выведения, орбитального полета и схода с орбиты. Далее мы открыли створки грузового отсека. На их внутренних сторонах были смонтированы радиаторы для сброса в космос тепла, генерируемого электронными системами. Если бы створки не открылись, у нас была бы всего пара часов для возвращения на Землю, прежде чем мозги «Дискавери» перегорят. Однако обе створки открылись штатно: еще один пункт выполнен.