Читаем Верховный правитель. Часть 2 полностью

Несколько лет назад ввели даже кодекс чиновника, представляющий свод моральных правил. Госчиновникам, например, запрещается изменять жёнам, бросать престарелых родителей и так далее. А за взятки в крупных размерах виновников до сих пор казнят. И с преступностью борются нещадным образом. Иногда даже устраивают показательные казни.

– Почему же у нас, – воскликнул Сергей, – никогда так не получается? Ведь были диктатуры, к примеру, и в странах Латинской Америки. Но там спокойно пережили эти периоды. А мы никак пережить не можем. Почему?

– Потому, что у нас огромное количество способных людей было уничтожено. Страна вообще выжила с трудом. А те, кто остались живы, были развращены новой властью. Следующее поколение уже училось у развращённого. Кроме того, у российских людей ещё другой характер. Им свойственно наплевательское отношение к жизни, презрение ко всяким опасностям. Они готовы рассуждать о глобальных проблемах и не способны другой раз наладить свою собственную жизнь. В нас уживаются черты и холопа, и господина. Мы то власть благотворим, то готовы её уничтожить. Мы считаем себя уникальным, избранным народом и не замечаем, что другие живут гораздо лучше нас.

Европеец нацелен на достижение собственного блага не за счёт других, а за счёт своего труда. Благосостояние же всей страны зависит от суммы благ её индивидуумов. Наши же люди ориентируются на то, чтобы «было не хуже, чем у других». Других ориентиров многие не знают. На протяжении двух веков нам сверху указывали, как жить. А собственной свободы выбора они и не нюхали. В Европе у состоятельных людей не принято кичиться своим богатством, а наши богатеи любят выставлять его напоказ.

– А знаете, что Путин недавно осудил большевиков в том смысле, что Россия проиграла Первую мировую войну из-за предательства большевистского руководства? Так что, может, ещё обойдётся? Нашему обществу как-то бы выжить с наименьшими потерями.

– Вот известный финансист Джордж Сорос считает, что главной причиной нищеты и бедности в мире является неэффективное государственное управление. Он считает, что необходимо создать открытое общество, обеспечивающее наибольшую свободу личности в соответствии с правилами и нормами, эффективное прозрачное государственное управление, власть закона; где обеспечиваются достаточные возможности для существования и функционирования гражданского общества и частного сектора, независимого от государства.

– Да какое там открытое общество! Что мы вообще можем? Мы даже не можем добиться элементарного соблюдения законов, – вздохнул Сергей.

– Не скажите, – возразил Аркадий. – Я вам приведу исторический пример. В марте 1943 года в Берлине произошло небывалое событие. Несколько тысяч евреев было собрано в пересылочном лагере на улице Роз для отправки в лагеря смерти. Но тут с протестом и отказом от развода выступили их немецкие жёны.

Это в то время, когда в Германии, казалось бы, было покончено с инакомыслием. И жёны добились своего. Их мужья были отпущены на свободу. Вернули в Берлин даже тех, кого успели депортировать. Освобождение это было документально оформлено. Об этом событии в Берлине напоминает гранитный памятник. А ты, Серёжа, говоришь, «что мы ничего не можем сделать».

– Всё зависит от сознания народа. Не зря же Моисей водил свой народ сорок лет по пустыне. Надо было, чтобы подросли и стали воинами молодые мальчишки, не знавшие египетского рабства. И у нас такая молодёжь подрастает. Ты ведь, Сергей, не знал «коммунистического рая». Потому и не боишься ввязаться в бой за лучшее будущее для своей страны. Вся проблема в том, куда вас поведут новые вожаки, эти современные Моисеи.

– Если уж мы вспомнили Моисея, то для выбора правильного пути нам не надо забывать и о Святом Писании. Как-то наткнулся в интернете на такую запись: «Сколько детей было у Адама и Евы – не знаю. Зато у Сатаны семь: похоть, чревоугодие, зависть, лень, жадность, гордыня, гнев». Так вот надо суметь противопоставлять гордыне – смирение, зависти – любовь, гневу – доброту, жадности – щедрость, лени – усердие, чревоугодию – умеренность.

– Знаменитый индийский философ и общественный деятель Махатма Ганди подошёл творчески к понятию греховности. Он составил для себя свой собственный список смертных грехов: богатство без работы; удовольствие без совести; наука без гуманности; знание без характера; политика без принципов; коммерция без морали; поклонение без жертв. Несоблюдение этих заповедей ведёт к другим прегрешениям.

– А президент Казахстана выдвинул идею о создании всемирного форума G-Global. Для этого он предложил пять принципов, которыми, по его мнению, должно руководствоваться человечество: «эволюция, а не революция», «равенство и консенсус» (вместо деления государств на главные и второстепенные), «глобальная толерантность и доверие», «конструктивная многополярность» и «глобальная транспарентность».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Волхв
Волхв

XI век н. э. Тмутараканское княжество, этот южный форпост Руси посреди Дикого поля, со всех сторон окружено врагами – на него точат зубы и хищные хазары, и печенеги, и касоги, и варяги, и могущественная Византийская империя. Но опаснее всего внутренние распри между первыми христианами и язычниками, сохранившими верность отчей вере.И хотя после кровавого Крещения волхвы объявлены на Руси вне закона, посланцы Светлых Богов спешат на помощь князю Мстиславу Храброму, чтобы открыть ему главную тайну Велесова храма и найти дарующий Силу священный МЕЧ РУСА, обладатель которого одолеет любых врагов. Но путь к сокровенному святилищу сторожат хазарские засады и наемные убийцы, черная царьградская магия и несметные степные полчища…

Вячеслав Александрович Перевощиков

Историческая проза / Историческое фэнтези / Историческая литература
Петр Первый
Петр Первый

В книге профессора Н. И. Павленко изложена биография выдающегося государственного деятеля, подлинно великого человека, как называл его Ф. Энгельс, – Петра I. Его жизнь, насыщенная драматизмом и огромным напряжением нравственных и физических сил, была связана с преобразованиями первой четверти XVIII века. Они обеспечили ускоренное развитие страны. Все, что прочтет здесь читатель, отражено в источниках, сохранившихся от тех бурных десятилетий: в письмах Петра, записках и воспоминаниях современников, царских указах, донесениях иностранных дипломатов, публицистических сочинениях и следственных делах. Герои сочинения изъясняются не вымышленными, а подлинными словами, запечатленными источниками. Лишь в некоторых случаях текст источников несколько адаптирован.

Алексей Николаевич Толстой , Анри Труайя , Николай Иванович Павленко , Светлана Бестужева , Светлана Игоревна Бестужева-Лада

Биографии и Мемуары / История / Проза / Историческая проза / Классическая проза