Читаем Вернадский. Дневники 1917-1921. полностью

Подумываю все больше о переезде в Симферополь на кафедру минералогии. Переедет ли туда моя девочка? Мне без нее будет тяжело, но, с другой стороны, правильно ли связывать ее с собою, молодую со старым, так или иначе ломать молодую жизнь. Жизнь коротка и быстро проходит. Вне моей жизни она может найти себе лучшее.

19.IХ/[2.Х.1]919

Вчера был у Ник. Вас. Савича – говорили об Укр[аинской] Акад[емии]. В общем, не в курсе этого «маленького» дела. В комиссии по обороне, как был и в Петрограде. Интересуется этим делом очень мало. Сам харьковец, но больше связан с Петроградом. Настаивал на его посещении Малиновскии, считая Сав[ича] лидером правых в Особ[ом] сов[ещании] и влиятельным, как уроженца Малороссии. Нашел его в обстановке студенч[еской], в гостинице на верхнем этаже. Несомненно так, как и раньше о нем говорили. Средний, неглупый, добросовестный работник, дающий весь свой талант, какой у него есть. Не будет против проекта реорганизации и не уничтожения Академии.

Утром у Пав. Ив. [Новгородцева] вместе с Малинов[ским]. П[авел] И[ванович] рассказывал о вчерашнем заседании Особ[ого] сов[ещания]66. Говорит, что было трудно провести. Если бы он не пошел, то провалилось бы. Ему говорили некоторые правые после заседания (I. Трубецкой), что они не возражали только потому, что поддерживал П[авел] И[ванович]. Деникин внес мою записку в конце заседания. Он указал, что некоторые из моих аргументов заслуживают внимания.

Сперва Малинин защищал необходимость создания новой Акад[емии]. Потом П[авел] И[ванович], говоря, что нет аргументов в пользу Укр[аинской] Акад[емии], но есть в пользу русской. Поддерживал мой аргумент о необходимости сохранить центр науч[ный] украинский в Киеве, а не за кордоном.

В пользу Носович, М. М. Федоров, И. Н. Шипов (за Багалея, вспоминая его патриот[ические] речи в Г[осударственном] С[овете] о Холмской губ[ернии]). Возражал немного Лебедев. Временно сохраняется в лице Комитета, хранящего имущество и поддерживающего начатые научные работы. Затем разрабатывается устав. Предварительно опрашиваются университеты: что можно сделать очень быстро. Очень смущал Ден[икина] и других пункт о русск[ом] языке, который внесен Директорией67. О том, что мы протестовали против этого, никто не знал. Денежные средства будут выданы немедленно. Все дело надо будет здесь вести через И. А. Малиновского. Для меня ясно, что раз не будет утвержден весь состав, то я не могу пойти в Акад[емию]. П. И. [Новгородцев] указывал, что весь состав не будет утвержден, но он все-таки, по-видимому, думает, что здесь есть кто-нибудь за кулисами.

П. И. [Новгородцев] говорит, что он давно не был в Особ[ом] сов[ещании] и на него произвел сильное впечатление рост внешнего признания ДА. Румыния под влиянием давления Англии уступила и не будет поддерживать Петлюру (у него до 15 000 войска). ДА занимает сейчас до Днестра; бессараб[ский] вопрос будет разрешен дипломатич[еским] путем. По-видимому, грубые насилия румын (подобно тому, как и в Венгрии) очень раздражали против них все местное население (это ясно и со слов Уильямса). Болгария подымает вопрос не то о покровительстве, не то о федерации с Россией.

Немцы присылают в Конст[антонополь] три парохода с мануфактурой, желая завязать сношения. Решено отклонить (после прений), считая их врагами. Есть шаги и со стороны турок. Успехи дают силу.

Укр[аинский] вопрос сейчас начинает приобретать другую форму. Вопрос об Укр[аинском] банке становится на новую почву. В Киеве арестован агент, везший из него 15 миллионов рублей Петлюре. Сейчас всюду идут аресты спилок споживчих (потребительских) тов[ариств] с.-р. организаций. Не ясно, как можно будет здесь не разрушить кооперативное дело, борясь со спилками. Их политич[еская] роль давно уже является для всех ясной.

Большой разговор с Гар. Б. Уильямсом о внешней политике. Я его опросил систематически и выявил для себя картину. Он считает возможность большевизма в Азии реальным явлением. И сейчас под влиянием успехов большевизма поднялись везде восстания, частию подавленные. Индия, Египет, Китай, Афганистан... После этого разговора он сам поднял вопрос об украинск[ом] движении, удивляясь моему участию в создании Акад[емии] н[аук]. Все-таки кругом нет ясного понимания вопроса – сколько мог объяснил мою точку зрения, и, мне кажется, для него много было нового. Хочется написать брошюру в связи со всем этим движением и выставить свое понимание.

Осматривал фабрику Асмолова с С. Л. Минцем. Целый мир новый и сложный. Н. Г. Ушинского не застал.

20.IX/[З.Х.1]919

Сегодня утром опять на базаре, где в несколько минут мне починили сапоги за 5 р. Новая форма промышленности. Сапоги чинятся, перечиниваются. Начинает все больше и больше чувствоваться, что все изнашивается, надо обновлять костюм и т.п. и для этого для семьи надо сильное повышение заработка. По словам С. Л. Минца, теперь это начинает сильно чувствоваться и в рабочей среде.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное