Вершитель

Дождавшись сумерек, флотилия двинулась дальше. У входа в бухту Золотой Рог высадились на берег. Цепное ограждение преодолели по суше: корабли привычно поставили на смазанные салом колеса и поволокли берегом.

Миновав цепное ограждение, снова спустили драккары на воду.

Шел июнь восемьсот шестидесятого года, день восемнадцатый.

На закате того памятного дня под стенами Царьграда внезапно выросла вражеская флотилия в триста шестьдесят парусов. Триста шестьдесят боевых драккаров смотрели драконьими носами на крепостные башни. Восемь тысяч варваров хлынули с кораблей на берег.

Все случилось так стремительно, что стража едва успела захлопнуть перед носом у викингов крепостные ворота. Оседлав друг у друга, дикари издавали леденящие душу воинственные звуки, потрясали мечами. Одни принялись рыть подкоп под стену, другие приступили к строительству насыпи для штурма.

Ловкие, как обезьяны, викинги забирались на крыши складов, оттуда карабкались на крепостные стены. На захватчиков сыпались стрелы, полился кипящий вар, падали камни.

Пока Рюрик с главными силами изображал штурм, Дир повел свои драккары на юг, по пути опустошая острова Мраморного моря.

На время мы оставим Рюрика с Олегом под стеной Царьграда и перенесемся в город.

* * *

…Малочисленный гарнизон Царьграда был не в силах долго сдерживать захватчиков.

В последней надежде смертельно напуганные жители собрались во Влахернском храме. Здесь хранились почитаемые святыни: Риза и головной Покров Божьей Матери.

Патриарх Фотий произнес проповедь:

– Православные! Народ, где-то далеко от нас живущий, варварский, кочующий, гордящийся оружием, неожиданный, незамеченный, без военного искусства, так грозно и так быстро нахлынул на наши пределы, как морская волна. Что это? Что за удар и гнев столь тяжелый и поразительный? Откуда нашла на нас эта северная и страшная гроза?

Настал час испытаний. Господь наш попустил это испытание нам за наши грехи. Враг разоряет наши земли и губит невинные души. Можно видеть младенцев, отторгаемых варварами от жизни; матерей, рыдающих от горя и закалываемых рядом с новорожденными… Не только человеческую природу настигло их зверство, но и всех бессловесных животных, быков, лошадей, птиц и прочих, попавшихся на пути, пронзала свирепость их; бык лежит рядом с человеком, и дитя и лошадь имеют могилу под одной крышей, и женщины и птицы обагряются кровью друг друга… Это кара, обрушившаяся на нас по попущению! И чем ужаснее нашествие, тем более обличает оно чрезмерность наших грехов.

Слова епископа сопровождались плачем и стоном. Августа Феодора с дочерями, эпарх, имперские гвардейцы, венецианский посол, блаженный

Андрей с учеником Епифанием, мастеровые и простой люд – все в храме плакали.

Внезапно проповедь была прервана появлением вооруженных императорских гвардейцев и мужчины, закутанного в темный плащ.

Мужчина откинул капюшон, и все увидели императора Михаила, на скуле у него был свежий след от меча.

Присутствующие склонили головы перед правителем.

– Василевс! – прокатилось по храму, и толпа пала ниц.

– Ваше величество, вы ранены? – воскликнул эпарх.

– Мои гвардейцы готовы были умереть, однако не пришлось. Варвары отошли в провинции, и мы сумели пробраться через северные ворота.

Фотий осенил правителя крестным знамением, василевс склонил голову перед епископом. В храме вновь установилась тишина. Началось всенощное бдение.

Греки молились всю ночь, всю ночь на коленях просили заступничества и помощи Божьей. Коленопреклоненный император Михаил молился со своим народом.

Вопль греков вознесся к небесам, и в четыре утра блаженный Андрей сподобился увидеть чудесное явление.

Паря в окружении ангелов, Пресвятая Дева вошла в алтарь, преклонила колени, и долго пребывала в молитве.

– Видишь ли, брат, Царицу и Госпожу всех, молящуюся о всем мире? – шепотом спросил блаженный Андрей своего ученика Епифания.

– Вижу, отче Андрее, и ужасаюсь, – прошептал в ответ ученик.

Замерев, оба наблюдали, как Богородица поднялась с колен, сняла с головы покрывало и раскинула его над молящимися. После чего покинула церковь.

Не смея пошевелиться, блаженный Андрей с учеником проводили глазами Богородицу со свитой.

Епифаний поспешил сообщить епископу об откровении, которое было дано его наставнику.

– Нужно с ризой Пресвятой Девы обойти город крестным ходом, – догадался Фотий.

Не откладывая, греки вынесли из храма святыни – покров Богородицы и ризы, и обошли стены осажденного города. На глазах у наших героев приблизившись к морю, с песнопением опустили в волны пролива край ризы Божией Матери…

Волхв едва не ослеп от скопления «светлячков». Такого он еще нигде не наблюдал. Свист и выкрики стихли.

Ризу Богородицы пронесли через весь город и вернули в храм Святой Софии. Пораженные варяги в безмолвии провожали процессию.

Ромеи скрылись за стенами Царьграда, но наши герои еще долго слышали церковное пение.

Волхв обвел взглядом соратников – они словно оцепенели.

– Снимаем осаду, – выдавил из себя Рюрик, выйдя из оцепенения.