Вертер Ниланд

Который час? В самом деле? Было уже около девяти, должно быть, она продремала не меньше часа. Сестра Магнуссен встала и прибавила звук. Послышалась медленная танцевальная музыка, и она снова выключила радио. За окном, на улице, шаги прохожих сделались громче и яснее, как бывает всегда при очень сухой, морозной погоде. Она раздвинула занавески. Уж не дождь ли собрался? В свете уличного фонаря она ясно видела, как что-то мелко сеется на землю, но тротуар был сух. Да нет же, это снег! Очень мелкий, он опускался, нерешительно кружа, но это был снег. Неужто выпадет Белое Рождество, как на это всегда надеются? Она присела у окна с отодвинутой занавеской, где парило меньше, чем у печки, и окинула взглядом улицу, до поворота, и парк через дорогу. Машин не было. Лишь временами проезжал запоздалый велосипедист, проходил дежурный полицейский или торопливый пешеход. Затем улица вновь становилась совершенно безлюдной.

В парке через дорогу на листьях рододендрона уже появился мерцающий налет, еще тонкий, как паутинка или развеянный ветром сахарный песок. Однако ветра не было совершенно, и, вероятно, поэтому стояла такая тишина, и так отчетливо звучали шаги прохожих.

Кто-то медленно брел по парку. Возможно, этот человек выгуливал собаку. Но нет, собаки она не заметила. Теперь фигура стала видна ясней. Она приближалась, достигла окраины парка и, наконец, вышла из тени высоких деревьев в яркий свет уличного фонаря. Теперь сестра Магнуссен не могла удержаться от смеха. Это был Санта Клаус! Не слишком-то старательно он вырядился: из-под одеяния, например, заметно торчали брюки, но сверху его маскарад — по крайней мере, с того расстояния, которое отделяло его от сестры Магнуссен, — выглядел убедительно. Ну, точно, заплутал Санта Клаус, решила она. Сестра Магнуссен вновь улыбнулась, подумав о том, что Санта Клаусы частенько брали в кабачке аванс в счет предстоящего развлечения, а затем лишь с трудом могли отыскать верную дорогу туда, куда отправлялись, исполненные свежих сил. Возможно, этому Санта Клаусу пришлось прогуляться в тенистый парк, за перелесок, для того, чтобы… ну, это…

И опять она улыбнулась, но тут же поджала губы, поскольку мысль, пришедшая ей в голову, была, вообще говоря, не совсем уместна.

Санта Клаус по-прежнему стоял на том же самом месте, где остановился, выйдя из парка. Мешка с подарками у него не было. Потерял ли он его или уже всех обошел? Правда, теперь сестра Магнуссен разглядела, что он что-то держал в руке, но это был один лишь маленький сверток. Санта Клаус глянул в ее сторону и, казалось, заметил ее. Внезапно он кивнул ей и начал пересекать улицу, направляясь прямо к ее окну. Сестра Магнуссен нашла его кивок довольно интимным, хотя это и был канун Рождества, когда все проявляют несколько больше, чем обычно, теплоты и сердечности друг к другу.

Санта Клаус теперь подошел к ее окну, остановился и вновь кивнул. Сестре Магнуссен это показалось несколько назойливым. Наконец, он двинулся дальше, но вдруг его шаги смолкли. Прижавшись лицом к окну, она увидела очертания его спины: он стоял возле ее дверей. Это еще что такое? Надо надеяться, он застыл там не по той же причине, по которой, возможно, недавно замешкался в парке? На шутки и буйное веселье в Рождественский сочельник нужно смотреть сквозь пальцы, но если он сейчас, и в самом деле, под ее дверью…

Она была уже готова гневно постучать в окно и велеть ему убираться, но на секунду заколебалась. И тут раздался звонок.

Сестра Магнуссен попыталась подавить неудовольствие, которое угрожало захлестнуть ее. В конце концов, могло оказаться, что он ищет чей-нибудь адрес в малознакомом конце города и позвонил просто потому, что заметил свет и понял, что дома кто-то есть. Сестра Магнуссен подошла к двери и чуть-чуть приоткрыла ее.

И впрямь, маскарад Санта Клауса смотрелся убедительно. Опушка шапки и белоснежный парик, который, по-видимому, был намертво к ней пришит, аккуратно облегали лоб и виски. Борода, напротив, была не столь хороша и зияла проплешинами. Рот посетителя не был прикрыт вовсе, над и под ним виднелись изрядные куски кожи — от ноздрей до почти края подбородка — и, поскольку у него были короткие каштановые усы, и усы эти, так же как и окаймлявшая рот борода, были насквозь мокры от слюны, — все это выглядело весьма неприглядно.

— Санта Клаус к вам пришел, — произнесла фигура несколько хрипловатым голосом, — и он для сестры Магуссен кое-что принес. — С последними словами он глянул на маленький, обернутый в коричневую бумагу сверток, крест-накрест обвязанный веревкой и, судя по форме, содержавший в себе коробочку. Он вновь сверился с адресом, несколько раз переведя взгляд со свертка на деревянную табличку с именем «Мед. сест. МАГНУССЕН» на двери.