Вертинский. Как поет под ногами земля

Россия дает нам превосходную возможность всегда почувствовать себя хорошим человеком. Иногда – мне это очень свойственно – просыпаешься ночью с чувством, что ты ничего хорошего не сделал, а все, что ты сделал, поверхностно, фальшиво, отвратительно, и ты всегда только развивал чужие успехи, в лучшем случае читал лекции о чужих литературных удачах, а сам ничего не можешь и никогда не мог. Но потом посмотришь на какое-нибудь шествие и понимаешь: нет, все-таки я еще ничего. Великий русский актер Сережа Колтаков не так давно сводил меня в театр на премьеру. У его друзей была премьера. Он потом себя чувствовал очень виноватым и, выходя, сказал: «С другой стороны, вот так сходишь и начинаешь к себе как-то лучше относиться». Это справедливо. Вертинский за этой сложной совокупностью эмоций и вернулся. Для него, конечно, Сталин был в той или иной степени символом этой страны. Он искренне полагал, что если эта страна выжила, то в этом есть все-таки капля заслуги Сталина, или, точнее, сталинского культа. Во всяком случае, так он думал в 45-м году. Воспевая Сталина, он был абсолютно искренен. Это как раз один из самых удивительных парадоксов, на котором следовало бы задержаться подробнее. Ведь на самом деле революцию 17-го года делали не пролетарии. Пролетарии не были ее движущей силой. А крестьянство вообще до последнего момента не знало, за большевиков оно или за коммунистов, чем они отличаются друг от друга. Ответ Чапаева: «Я за интернационал», – на каком-то этапе их совершенно устраивал по непонятности.

То, что движущей силой русской революции были даже не просто интеллигенты, а творцы, что это была революция эстетическая, это сегодня уже вещь довольно очевидная и не требующая доказательства. Революция всегда приходит через эстетику. И русская криминальная революция тоже ведь пришла не просто так. Она пришла через блатной шансон. И русская гражданская война 90-х, которая выражалась в браткоубийственных войнах – войнах, когда убивали братков, эта война пришла прежде всего с эстетикой радио «Шансон», точно так же как Гражданская война пришла с эстетикой песни «Там вдали, за рекой». Они очень похожи – эти песни двух русских гражданских войн. И сюжет всегда о том, что «заплачет мать-старушка», потому что и для блатных, и для красноармейцев мать-старушка – это особо почитаемый фантом. На самом деле, как мы знаем, у блатных никакой матери никогда не бывает. Они выходят наружу, прогрызая мать и тем ее убивая.

Так вот, особенно важно, что путь русской революции и путь русской эстетики пролег от крайнего декаданса, от радикального авангарда к советской победительной пропагандистской мощи. Маяковский – издерганный, нервный, трагический, автор трагедии «Владимир Маяковский» о том, как он не может жить с людьми, прославился как автор «Ешь ананасы, рябчиков жуй…». А почти все сатириконцы, кроме умной Тэффи, вернулись. Вернулся Бухов, хотел вернуться, но не успел из-за болезни Аверченко, мечтал об этом. Думал, мечтал о возвращении Саша Черный, но в 32-м году он умер, а было в его планах подать прошение. Не исключаю, что, если бы он дожил до 45-го года, если б не погиб в резистансе в лагере, он бы вернулся, потому что он тоже родину ужасно любил, как это и положено русскому еврею. Он же русский во всех отношениях, только у него чувства чуть более тонкие и трепет чуть сильнее, чуть волатильнее.

Я все это говорю, а потом с тоской думаю: это же будет все записано, будет куда-то выложено, мне надо опять отплевываться потом. Но это тоже очень по-русски. Как замечательно написала Тэффи: «Если на какого-нибудь русского человека упадет луч славы, то уж я этого кого-то не поздравляю. Сразу же о нем скажут все худшее, что можно сказать». Например, посмотрите, как ненавидят в России любого человека, который добился хотя бы минимального успеха. Посмотрим на бедного Прилепина, к которому можно предъявить массу претензий, но пишет-то он хорошо. А ненавидят его, как правило, разные окололитературные гниды именно за это, а не за то, что он за Новороссию. У нас политические аргументы всегда последние. Россия не политическая страна. Просто кто-то поднял голову над пейзажем, и сразу в эту голову со всех сторон летит что попало. Это тоже такой русский национальный спорт.