Вещий князь: Ладожский ярл. Властелин Руси. Зов Чернобога. Щит на вратах

Базилевс, на первый взгляд, был силен. Но слишком слаб оказался сидевший в нем друид. Варяг знал почему. У Черного друида Форгайла больше не было ни собственного тела, ни прежней силы. Вернуть все это и полностью обрести власть можно было только с помощью богов. А древние боги – покровители друида – любили кровь, им нужны были жертвы, много жертв, чем больше, тем лучше. И самое главное – нужно было принести в жертву кого-то из знатных людей, из самых знатных. Тогда боги будут довольны. Тогда уже не только вечером и ночью, но и утром, и днем друид сможет полностью контролировать императора, а затем и окончательно заменить его душу своей. А уж тогда… В империи и так жестокие законы, можно только предполагать, какими будут новые! И тайная ночная стража, и жертвенники, и свежая дымящаяся кровь… Затем убить всех священников, поклонников распятого бога, заставить жителей поверить в истинных богов, сплотить – колдовством, силой и страхом – и бросить спаянные кровью легионы катафрактариев против всего мира!

Лейв словно чувствовал все это и знал: возвысится друид, возвысится и он, Лейв Копытная Лужа. А пока же следовало верно служить базилевсу, не забывая и о собственных прихотях, благо имелись все возможности удовлетворять их.

Поклонившись вошедшей в приемную базилевса ведьме – вот уж тоже зловещее создание! – Лейв, с разрешения евнуха Кесарио-на, покинул дворец и направился в заведение Филофея Мамоны – проконтролировать, все ли готово к пятнице, а заодно и развлечься с мальчиками, девушки мало интересовали варяга.

Верхом Лейв добрался до притона довольно быстро, правда, пришлось объезжать по прилегающим улицам многолюдные форумы – не дай боги сбить кого, потоптать конем, – нет, мстить не станут, но тут же потянут в суд, а уж дальше завертится колесо, вытаскивая все жилы и средства как с истца, так и с ответчика.

Филофей Мамона встретил варяга глубоким поклоном. Что там Овидий Тселл или эпарх? Лейв Копытная Лужа был глазами базилевса.

– Есть новые мальчики, Филофей? – без обиняков поинтересовался Лейв, войдя в дом.

– Все прежние. – Содержатель притона развел руками. – Не желаешь ли откушать, что Бог послал?

– Что Бог послал – не желаю, – засмеялся варяг. – Буду то, что послали боги!

Наскоро перекусив – он вовсе не был голоден, – Копытная Лужа подозрительно воззрился на Филофея.

– Говоришь, нет новеньких? А кого не так давно доставили Евтихий с Харитоном?

– Но ведь его нельзя трогать, ты знаешь!

– Нельзя-то нельзя… а мы тронем, – хрипло засмеялся варяг. Честно говоря, ему давно надоели прежние мальчики, квелые какие-то были, нерадостные. – Ничего! Если что, вали все на меня.

Больше не обращая внимания на Филофея, Лейв быстро поднялся на второй этаж, отбросил засов…

Вскочив с ложа, недоуменно воззрился на него новенький отрок. Варяг озадаченно обернулся на поднимавшегося следом за ним Филофея – невольник казался слишком уж своенравным и мускулистым. Осторожный Лейв отступил назад и быстро захлопнул дверь.

– Он что у вас, не закован?

– А зачем? – беспечно отмахнулся Мамона. – Отсюда и взрослому-то не убежать, тем более нашим отрокам.

– Это не обычный отрок, – упрямо покачал головой варяг. – У него глаза воина, не раба. Правая рука развита чуть больше, на левом запястье – потертость. Не догадываешься, от чего?

– Нет.

– От ремней щита, дурень! А правой рукой он привык держать меч или секиру. Вы купили волка! Или, дело еще хуже, вам его подставили!

– Что ты, господин Лейв? – испуганно замахал руками Мамона. – Кому есть дело до нашего заведения?

– А куда делся Истома? И про побег ты забыл? Неужто не осталось кому отомстить? – Лейв зло сплюнул прямо на лестницу. – Заковать! Заковать немедленно, – тут же распорядился он. – Я пришлю кузнеца… И зайду завтра.

Хищно улыбаясь, варяг спустился вниз.

– А вот завтра мы с ним и пообщаемся.

Внизу, во дворе, заржал конь.

Ждан прислушался, тихо подошел к двери, дернул – вдруг забыли задвинуть засов? Нет, не забыли. Да и зачем уходить раньше времени, так ничего и не вызнав?