Весна священная

завопили хором несколько молодых матерей, а это означало, что и они, видимо, тоже прочли роман. Вновь пришедшая звалась Тересой, она тоже была моя кузина; значительно моложе меня, она, как и я, испытывала ужас перед «святым семейством»; впрочем, несмотря ни на что, ей было завещано приличное состояние. Бесчисленными своими похождениями Тереса приводила тетушку в негодование, терроризировала ее эксцентричными выходками и в то же время была единственным по- настоящему близким ей человеком; тетушка доверяла Тересе, ценила ее прямоту. Расточительная, беспорядочная, неукротимая, кузина моя коллекционировала любовников, как коллекционируют марки или автографы знаменитых писателей; графиня не могла обходиться без ее врожденного «savoir vivre» Тереса умела устроить прием или роскошный ужин, с несравненным тактом рассаживала гостей, она всегда знала, с кем следует поговорить по-особому, кому отдать предпочтение, составляла меню, расставляла цветы, читала briefings1 2 прислуге; француз-повар боялся ее как огня, ибо Тереса не раз выводила его на чистую воду при закупках икры, foie-gras3 или вин, якобы выдержанных и якобы марочных. «Ты великолепно знаешь, что мои земляки не мастера разбираться в винах, они даже кока-колу от пепси-колы отличить не в состоянии, но меня ты не проведешь, я вижу — эти бутылки с этикетками Мутон-Ротшильд наполнены местной бурдой. А если еще раз попытаешься подсунуть вместо Дом Периньон дешевое шампанское, отправлю тебя во Францию вместе с твоей мулаткой и всем прочим, вот тогда посмотрим, как тебя там заметут запросто за уклонение от военной службы...» — «Mademoiselle est imbattable!»4— восклицал уныло француз... Тереса явилась веселая, немного подвыпившая, она притворилась, будто забыла об обеде у тетушки. «Поставьте-ка мне стул поближе к «красненькому». Я уже обедала в Сентро Васко с ребятами Уолта Диснея. А сладкое съем. Только, Венансио, мне никаких «bombe glacée» 5, крема шантильи и прочей гадости не давай. Принеси немного сыра белого и пару гуайаб».— «Вот так она всегда! — воскликнула тетушка.— Значит, ты предпочитаешь обедать не с нами» а с этими, которые придумали Утенка 1 Умение жить (франц.), 2 Здесь: краткие инструкции (англ.). 3 Гусиная печенка (франц.). 4 С вами не поспоришь, мадемуазель (франц.). 5 Сорт мороженого (франц.). 221

Дональда и Микки Мауса?» — «Они здесь ненадолго. А вас я вижу каждый год».— «Уолт Дисней — гений»,— заметил издатель «Диарио де ла Марина».— «Был когда-то. Но теперь... Его «Белоснежка» — фильм для кретинов. И краски такого дурного вкуса, просто ужас...» Заговорили о другом. Кузина между тем шепнула мне на ухо: «Вот эта твоя жена?» — «Да».— «Очень рада познакомиться»,— обратилась Тереса к Вере. «Я тоже очень рада»,— прозвучало в ответ. Тереса словно протянула через стол визитную карточку: «Je suis la putain de la famille» —«Иисусе!» — воскликнула тетушка. Тереса же как ни в чем не бывало продолжала беседовать то с сидевшими рядом, то с теми, кто сидел напротив, о последних новостях в спорте, и в свете, пересказывала клубные сплетни, всякие пустяки, сыпала остротами, упоминая между прочим какого-нибудь художника, композитора или писателя. Я услышал, что этот по-прежнему собирает картины Сорольи и Фортуни, а тот видел только что вышедший в Нью-Йорке «Tobacco Road»1 2, а тому-то, как ни странно, нравится «Рапсодия в стиле блюз» Гершвина, «Испания» Шабрие, и при этом он считает, что «Реквием» Верди — это нудь и не годится для концертного исполнения. Я наблюдал за приглашенными в этот вечер — чистое золото, а не люди,— каламбур вполне уместный, ибо фамилии этих людей и в самом деле звенели и сверкали, будто золотые монеты; впрочем, мне пришлось смириться перед очевидностью: люди эти культурны, хоть их культура всегда как бы немножко в стороне, словно бы на полях истинной культуры. Однако больше всего поражало меня другое (я долго пробыл на чужбине, отвык от здешней жизни): люди, гордящиеся своим происхождением, вроде моей тетушки, а также те, кто приобрел богатство ценою тяжких усилий и жертв, сердечно, с улыбкой, с открытой душой принимали политиканов, обогатившихся благодаря хитроумным махинациям, растратам, хищениям государственных средств, темным сделкам и грязным делишкам. Видные финансовые и промышленные тузы, сахарные и биржевые короли привыкли часами не отходить от телетайпа, ведь им необходимо постоянно следить за ситуацией на мировом рынке; под ритмичное пощелкивание счетных машин погружаются они в обдумывание бесчисленных комбинаций, не сводят глаз с табло биржевого курса, просматривают за день по двадцать 1 Я в нашем семействе потаскушка (франц.). 2 «Табачная дорога» — роман американского писателя Эрскина Колдуэлла. 222