Весна умирает осенью

Дополнительная проверка показала, что эти картины вскоре были проданы. Продолжая находиться в парижском музее, юридически теперь они принадлежали трем маленьким фирмам, зарегистрированным в княжестве Лихтенштейн. Оказалось, что род деятельности этих контор не имел никакого отношения к искусству, однако они охотно приобретали именитые полотна через галереи Анри Монтеня.

Спустя какое-то время некоторые произведения всплывали на крупных аукционах и уходили по цене, в несколько раз превышающей исходный взнос. Эта комбинация имела такое разительное сходство с историей продажи работ Жака Соланжа его душеприказчиком, что Родион решил копнуть поглубже, чтобы найти наконец подтверждение своим предположениям.

Обратившись к двоюродной сестре «шоколадной вдовы», благодаря которой он и оказался когда-то на вечеринке в Шантийи (их связывал в то время необременительный роман, который вскоре закончился на дружеской ноте), Родион получил возможность переговорить с мадам в непринужденной обстановке. Предлог он придумал вполне правдоподобный, поэтому согласие Адель Мерсье вскоре было получено.

После приятной светской болтовни о погоде и знакомых заинтригованная вдова решила перейти к делу.

– Так что же вас сюда привело, месье Лаврофф? Мы ведь ни разу не виделись после моего дня рождения.

– Хотел посоветоваться по одному деликатному делу. Ваша сестра упоминала, что вы удачно продали часть своей коллекции предметов искусства через галерею «Авеню Монтень». И помогал вам в этом, если не ошибаюсь, месье Портман.

– Да, это так. Марк – замечательный человек! Отзывчивый и порядочный. Он сразу отсоветовал мне выставлять на торги ряд вещей – эти художники сейчас не в цене. И приберечь импрессионистов как «золотой резерв». А вот всевозможный авангард и абстракцию, которые мне к тому же совсем не по душе, порекомендовал передать на реализацию галерее Монтень.

– И вы довольны результатами сделки?

– Очень! Картины ушли мгновенно. С ценой, со слов Марка, мы тоже не прогадали. Я его слову доверяю. Но разрешите все же спросить, почему вы этим интересуетесь?

– Дело в том, что от деда мне досталось довольно обширное собрание работ русских художников – в основном девятнадцатый и двадцатый века. Дед сумел перевезти их во Францию, когда родную страну захватили большевики, – солгал Родион с убедительным видом. При этом ему вспомнился хранившийся у мамы «менделеевский» чемоданчик с парой белья, бритвенным набором и энциклопедией практической медицины – единственными вещами, которые его дед сумел взять с собой в новую жизнь.

– И вы подумываете о продаже?

– Да, хочу обзавестись семейным гнездом… Но цены на недвижимость в Париже постоянно растут.

– Значит, решили остепениться. – Вдова взглянула на него лукаво. – Видимо, встретили наконец свою любовь? Ну не смущайтесь, вопрос риторический…

– Встретил, – неожиданно серьезно ответил Родион. – Но в отношении искусства я – человек невежественный. Так что мне очень нужна ваша рекомендация. Сами понимаете, по таким вопросам можно обращаться лишь к проверенным и надежным лицам.

– Что ж, я познакомлю вас с Марком и Анри – это люди с прекрасным вкусом и деловой хваткой. Они все устроят в лучшем виде.

– С Марком Портманом и Анри?..

– Монтенем. Они – соучредители культурного фонда, которому я доверила заботу о моей коллекции.

– И в чем же миссия этого фонда?

– Он помогает людям творческих профессий: спонсирует выставки, выбивает для них гранты. Время от времени фонд берет под свое крыло начинающих талантливых художников, помогая им заработать и со временем прославиться.

– Насколько я знаю, среди них был и Жак Соланж? Я большой его поклонник.

– Да, и он тоже. Очень перспективный творец, как жаль, что его постигла такая участь. – Вдова сняла очки и скорбно взмахнула редкими ресницами. – Анри уделил ему очень много времени, помог заключить выгодные контракты с галереями. Они стали по-настоящему близкими людьми. До такой степени, что Жак доверил фонду заботу о всем своем наследии… Думаю, это был очень мудрый шаг!

– Почему? Ведь у Соланжа, кажется, есть семья.

– Ой, да кто знает, как поступила бы эта семья с его гениальными картинами! Сын еще совсем маленький, а его опекунша, сестра Жака, – неотесанная крестьянка. Что она понимает в творчестве? Разбазарит коллекцию в считаные дни. Ведь Жак рисовал сериями и всегда настаивал на том, что его работы – это единое целое. Если их растащат по одной в частные собрания, весь труд Соланжа обесценится!

– Понимаю, – кивнул Родион, почувствовавший, что ему удалось разговорить собеседницу. – Значит, Анри Монтень занимается финансовой частью сделок?

– О, в этом ему нет равных. Анри – доверенное лицо крупных коллекционеров и людей с большими возможностями. У него острый нюх на таланты – он может помочь удачно инвестировать деньги в восходящую звезду или же найти покупателя на картины, минуя аукционы.

– Теперь я понимаю, почему вы доверили ему свои жемчужины…