Вести с полей

Вот примерно одни и те же слова он говорил всем, кто приходил. А народа часа за три прошло не менее полсотни человек. В бутылке осталось совсем немного. Граммов сто, может. И пошел Алипов в магазин. За угол, недалеко. Купил ещё азербайджанского и шоколадку. Только сел на скамейку и бутылку открыл, шоколадку развернул и разместил сбоку на скамейке, как в конце улицы увидел маленький отряд, медленно бредущий к  его дому. В нём он разглядел Дутова, естественно, ещё Данилкина, директора корчагинского совхоза, его жену  Софью Максимовну, Серёгу Чалого и дутовских любимых женщин – Нину Игнатьевну да Леночку Лапикову.

– О! Сейчас концерт и начнется, – нутром почуял Алипов и с тем, чтобы перетерпеть мудрость тёти Сони и строгость своего директора, хлебнул сразу треть бутылки.

– Чего тут торчишь? – наклонился над ним Дутов. – Пошли в дом. Поговорим всем когалом. Ну, типа торжественного собрания проведем что-то. Событие ведь торжественное, а?

– Само-собой, – ответил Игорь Алипов, попутно удивляясь тому, что он трезвый после полутора бутылок трехзвёздочного коньячка.

– Ой, Наташенька, душечка! – воскликнула тётя Соня, ввалившись в дом первой. – Ах ты ж ласточка моя, страдалица невинная! Да моя ж ты радость и любимица Господня! Ну, ужо не кори нас, нахальных, что без спроса пришли, покой твой сломали. Повидаемся хоть малость, да и уйдём.

Трое соседок и официант из кафе Гена боком да по стенке прокрались на улицу.

– Спасибо, гости дорогие! – обняла всех по очереди Наталья Алипова. – Садитесь кто куда. Не прибрано у меня. Извиняйте. Не успела ещё. А вы, детишки, пойдите пока во двор. Поиграйте там. Мы тут поговорим взрослыми разговорами. Вам не надо пока слушать.

– Вот тебе, Наталья, рецепты на лекарства, – Дутов аккуратно уложил на стол стопку маленьких бумаг, на которых стояло по три печати и большой штамп. –  Их в Кустанай привезут для тебя специально из Алма-Аты. Я с доктором твоим согласовал. Это самые лучшие сейчас лекарства при твоих нарушениях в организме. Рецепты целый год годные. Потом снова выпишем. Вот муж твой будет ездить за ними раз в месяц.

– В центральную аптеку? – спросил Алипов.

– В обкомовскую, – Дутов глянул на него как на второгодника из третьего класса.

– А, ну да, конечно. Это я не успел подумать, – сконфузился Алипов Игорь и отвернулся. Сам бы он, конечно, этих лекарств не раздобыл нигде.

– Ты, моя хорошая, забудь всё, что тебя к несчастью привело. – обняла Наталью Софья Максимовна. – Нет проку в злой памяти. Она для болезни как витамин. Только подпитывает её и уйти насовсем мешает. Игорь Сергеевич, конечно, охальник. Но не по его желанию и воле зараза измены в него вселилась. Бесовской тут вижу я промысел. Он ему и споганил душу-то. Но Игорь Сергеевич – умница. Значительный мужчина. Не враг он семье и тебе. В тумане было сердце его, во мраке, бесами посланном. Сейчас вижу по нему, что очистился он совестью и  вновь любящим мужем стал, победил в себе смуту. Да, Игорь Сергеевич?

– Это есть, – соврал Алипов. – И не любил я Мостовую. Нет. Мрак затмил мозги. Точно. Любовь моя – это Наталья, дети.

  И вот как раз в эту секунду мозг его и воспроизвел образ Вали Мостовой. Она сидела на лавочке возле дома своего и грызла семечки. Улыбалась и рукой махала. Привет, мол, любимый. И до того сильно  рвануло что-то больное в душе Алипова Игоря, что побледнел он и, прикрыв ладонью глаза, наугад пошел к двери и очнулся аж за забором дома своего. На дороге.

– Это что? – с размаху ударил он себя в грудь большим своим кулаком. – Это что ж меня Валька-то и не отпустит теперь никогда?

Он трепал себя за волос, по щекам бил, садился на корточки и ладонями стучал по пыльной дороге, но понимание того, что любовь к Мостовой не то, чтобы ослабла и исчезла, а наоборот, резала плоть его живую сладкими воспоминаниями и душу сжимала как кузнечными клещами. Ему стало страшно.

– Бляха! – кричал он на всю улицу. – Что ты делаешь! Что ты творишь! Бляха! Да так твою распратак!

– Игорёк, иди полежи, – Серёга Чалый уже стоял рядом и медленно повел его к дому. – Хлебнул лишку. Поспи, пусть дурь уйдет. Всё нормально. Ты только молчи и пройди в спальню. Ложись. Я тебя подниму потом.

– Люблю её, – всхлипнул Алипов Игорь. – Бляха! Ну, как это? Зачем я люблю Вальку? Ну, кто приворожил?

– Тише, – Чалый прикрыл ему рот рукой своей. – Молча иди. Не позорь жену. Дутов там, Софья. Давай, двигай. Разберёмся попозже, кого любить, куда бежать.

– От себя что ли? – сплюнул Игорь Сергеевич. – От себя – хрен! Не скроешься.

– Пошли, пошли, – Чалый Серёга завел его в дом, громко сказал, что от волнения Игорь выпил с перебором и плохо ему. Полежать надо.

Наталья, жена Алипова, помрачнела, опустила глаза.

– Конечно. Пусть отдохнет, родненький. Столько волнений за день. Но он умничка, держится, – Софья Максимовна погладила Алипова по сгорбленной спине и Чалый увёл агронома в спальню.