Ветер чужого мира

Просидел я с ними дольше, чем предполагал, потому что меня заставили рассказать все с самого начала, и то и дело задавали вопросы, и потешались надо мной, и все ставили мне выпивку, а самому даже не дали за деньгами полезть. В общем, когда я вышел, то не сразу сообразил, где стоит моя Бетси, а когда вспомнил, был вынужден как следует напрячь мозги, чтобы рассчитать до нее маршрут с поправкой на ветер. Некоторое время я боролся со стихией и гравитацией, но наконец подобрался к моей старушке достаточно близко, чтобы протянуть руку и схватиться за борт.

Дверь поначалу никак не поддавалась, потом я не мог нашарить в кармане ключ, потом нашел, но уронил на пол, а когда полез за ним, завалился на сиденье, и там было так хорошо и уютно, что мне совсем расхотелось вставать. В общем, пока я лежал и размышлял, не поспать ли так до утра, Бетси сама завела мотор. Я засмеялся. Старушку возмутило мое поведение, и она решила ехать домой без разговоров. Такая вот у меня была машина. Прямо как жена.

Она сдала назад, развернулась, притормозила перед выездом на дорогу, убедилась, что нет других машин, и покатила восвояси.

Я лежал и в ус не дул. Бетси я доверял как себе. Мы с ней столько пережили, она у меня такая умница, хотя раньше все-таки никогда не ездила самостоятельно. Пожалуй, даже удивительно, что такого еще не случалось.

Человека окружает много всякой техники, но ближе собственного автомобиля не бывает ничего. Человек и машина знакомятся, узнают друг друга, а потом между ними вырастает привязанность. И совершенно естественно наступает этап, когда машине становится можно доверять, как любимому коню или псу, и хорошая машина в этом смысле ничуть не хуже пса или коня.

Так я размышлял, блаженно развалившись на сиденье, а Бетси уже подвезла меня к самому дому. И не успела толком замедлить ход, как вдруг взвизгнули тормоза, открылась дверь и кто-то зашуршал по гравию.

Я попытался встать, но быстро это не получилось. Кто-то распахнул дверь с моей стороны, ухватил меня за шкирку и вытащил наружу.

Этот кто-то был в форме полиции штата, рядом с ним стоял еще один коп, а чуть позади – патрульная машина с красной мигалкой. Я удивился тому, что не заметил погони, а затем вспомнил, что ехал лежа и не смотрел на дорогу.

– Кто был за рулем?! – рявкнул коп, не выпуская моего загривка.

Ответить я не успел, потому что в этот момент его напарник заглянул в Бетси, отлетел на три метра и завопил:

– Слэйд! У него там скунс!

– Только не говори мне, что это скунс вел машину.

– Ну, скунс, по крайней мере, трезвый…

– Вы мне скунса не трожьте, – говорю. – Это мой друг. Он тут никого не обижал.

И рванулся к Бетси. Мой воротник выскользнул из рук Слэйда, я рухнул грудью на сиденье, схватился за руль и попытался втащить себя внутрь. Но тут Бетси взревела и понеслась. Гравий так и брызнул из-под колес и застучал по борту патрульной машины пулеметной очередью. Бетси снесла штакетник, заложила поворот и умчалась напролом через сиреневые кусты.

Я, конечно, свалился.

Лежал там в ошметках сирени, а Бетси выехала на дорогу и скрылась с глаз. Я утешался тем, что она все-таки сделала все, что могла. Пыталась спасти меня, и я сам виноват, что не удержался. Теперь она мчалась к свободе одна. И шансы, похоже, были неплохие – мотор оглушительно ревел, и гнала она на крейсерской скорости.

Оба полицейских прыгнули в свою патрульную машину и пустились в погоню, оставив меня выпутываться из кустов самостоятельно.

В общем, я кое-как вылез, присел на крылечко и стал думать. Чинить штакетник, пожалуй, не имело смысла, проще было пустить то, что от него осталось, на растопку. О Бетси я тоже думал, но за нее не особенно беспокоился. Знал, что она нигде не пропадет.

И на этот счет я не ошибся. Через некоторое время полицейские вернулись. Припарковались у дома, вылезли и пошли ко мне.

– Где Бетси? – спросил я.

– Какая Бетси?

– Машина моя!

Слэйд выругался.

– Удрала. Сто миль в час, без фар! Точно во что-нибудь врежется.

Я помотал головой:

– Не. Только не Бетси. Она тут все дороги на полсотни миль знает.

Слэйд явно решил, что я над ним издеваюсь. Снова сгреб меня за воротник и рывком поднял на ноги.

– А тебе придется многое нам объяснить. – Он толкнул меня в сторону второго копа, и тот меня подхватил. – Сажай его назад, Эрни, и поехали.

Эрни был совсем не такой злобный, как Слэйд.

– Идемте, папаша, – сказал он мне.

Усадив меня в машину, оба перестали со мной разговаривать. Эрни ехал рядом со мной, на заднем сиденье, а Слэйд – за рулем. Я почти сразу задремал. А когда проснулся, мы въезжали на парковку перед зданием полиции штата. Я хотел пойти сам, но копы взяли меня под руки и практически потащили.

Доставили они меня в какой-то кабинет, где стояли письменный стол, несколько стульев и скамья. За столом сидел какой-то тип.

– Что у вас тут? – спрашивает.

– Да без понятия! – отвечает ему Слэйд, а сам весь аж красный. – Вы не поверите, капитан!

Эрни подвел меня к стулу и усадил.

– Сейчас принесу вам кофе, папаша. Нам надо поговорить. А для этого вам не помешало бы протрезветь.