Ветер чужого мира

Инспектор встал и подошел к окну. Припозднившаяся ученица пересекала лужайку.

Дину показалось, что он ее узнал, хотя в последнее время глаза плохо видели вдаль.

Он прищурился. Да, это точно Джуди Чарльстон. Давным-давно он знал ее деда, и, кажется, внучка унаследовала походку Генри Чарльстона. Дин хмыкнул. Старина Чарльстон был совершенно лишен деловой хватки. В те времена он грезил только о космических кораблях.

Дин прогнал воспоминания о днях минувших. Явный признак старости, так недолго и в детство впасть.

И все же старина Генри Чарльстон был единственным жителем Милвилля, имевшим отношение к космосу. Если не считать Ламонта Стайлза.

Дин усмехнулся. Непреклонный Ламонт Стайлз, обретший славу спустя много лет после того, как оставил город, к немалому раздражению многих земляков, предрекавших, что добром он не кончит.

Впрочем, никто на свете не знал и, вероятно, никогда не узнает, чем завершилась его эпопея. И завершилась ли вообще.

Возможно, именно сейчас, думал Дин, Ламонт Стайлз шагает по улице фантастического города в одном из дальних миров. Интересно, что привезет он с собой, если когда-нибудь вернется домой?

В последний раз – сказать по правде, тот раз был единственным – он привез Воспитательниц, чем изрядно всех удивил.

Дин отошел от окна, вернулся к столу, сел и подвинул бумаги к себе, но дела не шли на ум. Так случалось всегда: стоило ему погрузиться в воспоминания о минувших днях, где были друзья и столько важных событий, как работа валилась из рук.

Заслышав шарканье ног, он отодвинул бумаги в сторону. Судя по звуку, это мог быть только Стаффи, решивший заглянуть на огонек.

Дин поймал себя на том, что с нетерпением ждет встречи. Если вдуматься, ничего удивительного: на свете осталось не так много людей, с которыми ему было о чем поговорить.

Удивительные вещи происходят со стариками. Годы берут свое, ослабляют и рвут узы прежних дней. Старики умирают, уходят в тень, дряхлеют и угасают. Или замыкаются в себе, погружаясь в свой внутренний мир, перестав находить покой в мире внешнем.

Доплетясь до двери, Стаффи остановился, облокотился на косяк, отер грязной рукой обвислые желтые усы.

– Какая муха укусила тренера? – спросил он. – Вылетел отсюда, словно ему пятки натерли скипидаром.

– У него больше нет команды, – ответил Дин. – По крайней мере, он так утверждает.

– Каждый сезон одно и то же. Ему только дай покрасоваться.

– На этот раз все серьезнее. Дин и Мартин отказались играть.

Еще несколько шаркающих шагов, и Стаффи рухнул в кресло.

– Это из-за Воспитательниц, – заявил он. – Все дело в них.

Дин выпрямил спину:

– О чем ты?

– Я наблюдаю за ними много лет. Те дети, с которыми они сидят, и те, которые ходят в их сад, они другие. Что-то они там с ними делают.

– Не выдумывай, – сказал Дин.

– Ничего я не выдумываю, – заупрямился Стаффи. – Вы меня знаете, я не стану подозревать их только из-за того, что они с другой планеты. Кстати, с какой планеты?

Дин покачал головой:

– Не помню, чтобы Ламонт рассказывал. Может быть, не при мне.

– Странные они существа, – сказал Стаффи, задумчиво поглаживая усы, словно хотел придать своим словам больший вес, – но разве это преступление? Разве мало тут других чужаков, кроме них? Нет, у нас в Милвилле других нет, но тысячи разумных пришельцев из других миров преспокойно разгуливают по Земле.

Дин согласно кивнул, не вникая, с чем именно соглашается. Однако смолчал, да и смысла отвечать не было: если Стаффи садился на любимого конька, его было не остановить.

– Они кажутся мирными, достойными созданиями. Никому не лезут в душу. Просто живут здесь с тех самых пор, как Ламонт привез их, помощи ни у кого не просят. И за все эти годы ничем себя не опорочили, а большего от них никто и не ждал.

– Тогда с чего ты решил, что они как-то влияют на детей?

– Они их меняют. Неужели сами не видите?

Дин покачал головой:

– Нечего там видеть. Нынешнее поколение выросло на моих глазах, как раньше на моих глазах выросли их родители. Что значит меняют?

– Они ускоряют их взросление.

– Не болтай ерунду, – оборвал его Дин. – Кто ускоряет?

– Воспитательницы ускоряют взросление наших детей. Вот где собака зарыта. Только-только пошел в школу – и уже взрослый.

Откуда-то снизу донеслось недовольное гудение уборочного автомата.

Стаффи вскочил на ноги:

– Опять эта швабра! Как пить дать, снова застряла в дверях!

Он развернулся и бодро заковылял к выходу.

– Вот же безмозглая железяка! – пробурчал Стаффи, исчезая за дверью.

Дин подвинул бумаги к себе. Поздно, пора домой.

Вместо бумаг он видел перед собой множество детских лиц и в выражении их серьезных больших глаз читалось что-то трудноуловимое, загадочное.

Дин знал это выражение: на детских лицах проступала печать взросления.

Они ускоряют взросление!

– Нет, – сказал себе Дин, – быть того не может!