Ветер сквозь замочную скважину

— Ага, о ней. Только там не картинка, а просто синее кольцо вокруг лодыжки. Синее кольцо на коже.

«Теперь ты наш», — подумал я. — «Ты, оболочник, об этом еще не знаешь, но ты наш».

— Мистер, могу я уже проснуться? Я хочу проснуться.

— Что-нибудь еще вспомнил?

— Белую отметину? — как бы спросил он себя.

— Что за белая отметина?

Мальчик медленно покачал головой, и я решил, что с него хватит.

— Иди на звук моего голоса. А когда пойдешь — оставишь позади все, что случилось прошлой ночью, потому что все кончилось. Иди, Билл. Иди.

— Я иду, — его глаза вращались под сомкнутыми веками.

— Ты в безопасности. Все, что случилось на ранчо, осталось в прошлом. Ясно?

— Да.

— Где мы сейчас?

— На дебарийском тракте. Мы едем в город. Я там был только один раз. Папа купил мне сладостей.

— Я тоже тебе куплю, — сказал я, — ты это заслужил, юный Билл с ранчо Джефферсона. А теперь открой глаза.

Так он и сделал, но поначалу смотрел как бы сквозь меня. Потом глаза его прояснились, и он неуверенно улыбнулся:

— Я заснул.

— Да. А теперь нам надо попасть в город прежде чем ветер станет слишком сильным. Сдюжишь, юный Билл?

— Ага, — сказал он, а встав, добавил: — Мне снились сладости.

* * *

Два бестолковых помощника были в офисе шерифа, когда мы вошли туда, один из них — толстяк в высокой черной шляпе с безвкусной лентой из кожи гремучей змеи — развалился за столом Пиви. Увидев мои револьверы, он мигом поднялся.

— Вы — стрелок, верно ведь? — спросил он. — Добро пожаловать, добро пожаловать, говорим вам мы оба. А где второй?

Не отвечая, я провел Юного Билла через арку в помещение тюрьмы. Мальчик рассматривал камеры с интересом, без страха. Пьяница, Соленый Сэм, давно ушел, но в воздухе еще витал его аромат.

Второй помощник окликнул меня сзади:

— И что это вы там делаете, молодой сай?

— Мое дело, — сказал я. — Вернись в офис и принеси мне связку ключей от камер. И побыстрее, если можно.

В маленьких камерах на нарах не было матрасов, так что я ввел Юного Билла в помещение для пьяных буянов, где мы с Джейми провели предыдущую ночь. Пока я стелил один соломенный тюфяк на другой, чтобы мальчику было поудобнее, — после того, что Билл пережил, он имел право на все возможные удобства, думалось мне, — он разглядывал нарисованную мелом на стене карту.

— Что это, сай?

— Ничего интересного для тебя, — ответил я. — А теперь послушай. Я тебя запру, но ты не бойся, ты ведь ничего плохого не сделал. Это только для твоей же безопасности. У меня есть одно неотложное дело, а как только я с ним покончу, то приду к тебе.

— И запрете дверь, — сказал он. — Лучше нам запереться. А то вдруг оно вернется.

— Ты его вспомнил?

— Кое-что, — ответил он, опустив глаза. — Это был не человек… а потом стал человек. Оно убило моего папу, — он закрыл глаза руками. — Бедный па…

Помощник в черной шляпе вернулся с ключами. Второй шел за ним следом. Оба пялились на мальчика, как на двухголового козла в ярмарочном балагане.

Я взял ключи:

— Хорошо. А теперь возвращайтесь-ка в контору. Оба.

— Похоже, вы любите распоряжаться, молодой человек, — сказал Черная Шляпа, а второй — коротышка с выступающей нижней челюстью — яростно закивал.

— Идите, — повторил я. — Мальчику надо отдохнуть.

Они осмотрели меня с ног до головы и вышли. И это был правильный поступок. Единственно возможный, собственно. Уж очень у меня было плохое настроение.

Мальчик не отрывал руки от глаз, пока стук их сапогов не затих за аркой:

— Вы его поймаете, сай?

— Да.

— И убьете?

— А ты хочешь, чтобы я его убил?

Он подумал и кивнул:

— Ага. За то, что он сделал с моим па, и с саем Джефферсоном, и с остальными. Даже за Элрода.

Я закрыл дверь в камеру, нашел нужный ключ и повернул его в замке. Связку ключей я надел на запястье, потому что в карман она не помещалась:

— Я даю тебе обещание, Юный Билл, — сказал я. — Клянусь именем моего отца. Я не убью его, но ты увидишь, как его вздернут, и я своей собственной рукой дам тебе хлеб, чтобы ты рассыпал крошки под его ногами.

* * *

В конторе два помощника похуже уставились на меня недовольно и настороженно. Но мне это было нипочем. Я повесил ключи на гвоздь рядом с джинг-джангом и сказал:

— Я вернусь через час, может, чуть меньше. Пока меня не будет, в тюрьму никто не должен входить. Вас это тоже касается.

— Довольно самоуверенно для безусого юнца, — заметил тот, что с торчащей челюстью.

— Не подведите меня, — сказал я. — Это было бы неразумно. Вы поняли меня?

Черная Шляпа кивнул.

— Но шериф узнает о том, как вы с нами обращались.

— Тогда вам стоит постараться сохранить рот в рабочем состоянии до его возвращения, — сказал я и вышел.

* * *

Ветер продолжал крепчать, поднимая между домами тучи песка и пыли с привкусом соли. Дебарийский тракт был полностью в моем распоряжении, за исключением нескольких стоящих на привязи лошадей: зады подставлены ветру, головы угрюмо опущены. Свою лошадь и Милли, мула мальчика, я здесь оставлять не собирался и отвел их в платную конюшню, стоящую в дальнем конце улицы. Конюх был безумно рад принять их, особенно после того как я отстегнул ему ползолотого из мешочка, который я носил в жилетке.