Ветер в ивах

Это объяснение было тут же принято. Всем известно, что, когда вы живете активной жизнью всего лишь шесть месяцев в году, а остальные шесть – либо спите, либо находитесь в относительной спячке, ваши отговорки от всяких беспокойств воспринимаются болезненно и выглядят однообразно. Животные хорошо знали, что Барсук, обильно позавтракав, уединился в кресле нога за ногу, накрыл лицо красным хлопчатым платком и ушел в обычную для этого сезона «работу».

Неожиданно у парадной двери резко зазвонил колокольчик, и Крыс, перепачканный маслом от гренок, послал младшего ежика Билли взглянуть, кто бы это мог быть. Вскоре в прихожей затопали, и в комнату возвратился Билли, вслед за которым спешил Выдр. Не дав Крысу опомниться, тот с нежными радостными приветствиями бросился ему на шею.

– Отпустите меня! – не успев дожевать, забрызгал слюной /Крыс.

– Я чувствовал, что найду тебя здесь, – счастливо сказал Выдр. – Утром я наведывался на Берег Реки – там все в ужасной тревоге. «Крыса не было дома всю ночь… и Крота тоже… случилось что-то страшное», – сказали они мне. А тут еще и ваши следы замело. Но я знаю, что, если кто-то попадет в затруднительное положение, то в большинстве случаев обращаются к Барсуку, или Барсук как-то узнает об этом. Поэтому я направился прямо сюда через Дикий Лес и снега! 0, это было прекрасно идти по снегу и смотреть, как восходит и проглядывает через белые стволы красное солнце! Тишина… и вдруг с какой-нибудь ветки упадет пушистый клок – шлеп! – ты вздрогнешь, подпрыгнешь и бежишь прятаться! Чего там только не встретишь: и снежные замки, и дворцы, и мосты, и пещеры, и насыпи, – и все это выросло за одну только ночь! Так бы остановился и возился бы там… часами! А ветки у елей совсем обвисли, будто на них набросили покрывала. Наглые малиновки усаживаются сверху и делают вид, что те гнутся под их тяжестью! Над головой, в сером небе, веревка диких гусей! Несколько грачей кружит над деревьями, недовольно высматривая дорогу к дому, и хлобыщет крыльями! Однако я счел неразумным расспрашивать их о новостях. Примерно на полпути к вам я случайно набрел на кролика, который сидел на пне и умывал рыльце. Он оказался довольно пугливым животным. Когда я подкрался сзади и положил ему на плечо свою тяжелую лапу… мне пришлось немало потрудиться около него, я вынужден был два или три раза ударить его по лицу, чтобы хоть чего-нибудь от него добиться. Наконец, он рассказал мне, что один из его родственников видел ночью Крота в Диком Лесу, и в норах прошел слух, что Крот, ближайший друг мистера Крыса, заблудился и попал в какую-то переделку. Что “Они” вылезли из своих домов, выследили его и страшно его гоняли. «А почему же никто из вас ничего не сделал?» – спросил я тогда. – Ну, я понимаю, умом вы не блещете, но вас тут сотни и сотни здоровенных парней, жирных, как само масло. И потом ваши норы – где их только не встретишь. Вы бы могли его приютить и спасти или, по крайней мере, хоть попытаться это сделать.» «Что – мы? – только и сказал он мне, – что мы можем, кролики?» Ничего не оставалось. Я только стукнул его еще разок и отпустил. «В любом случае, – подумал я, – что-нибудь еще услышу, а, может быть, мне повезет, и я встречу кого-то из “Них”. Из “Них” я обязательно что-нибудь вытрясу, или они меня узнают.»

– И вы вообще не… ер… не нервничали? – спросил Крот, при упоминании Дикого Леса к нему опять вернулось немного вчерашнего ужаса.

– Нервничал?! – Выдр осветился улыбкой сильных зубов. – Я бы показал им, что значит нервничать, если б они связались со мной… Послушай, Крот, будь добрым малым, поджарь и мне несколько кусочков ветчины. Я страшно проголодался, а мне хочется чуточку поболтать с Крысиком. Я с ним век не виделся.

Покладистый Крот отрезал несколько ломтей ветчины, послал ежей, чтобы они их поджарили, а сам вернулся к своему прерванному завтраку. Крыс и Выдр, приблизив головы друг к другу, нетерпеливо заговорили о разных речных делах. И этих дел была вереница… и обсуждение их напоминало журчание реки, долгое и монотонное.

Когда в дверях появился Барсук, тарелка с подрумяненной ветчиной уже опустела и была отослана за добавкой. Зевая и потирая глаза, хозяин в своей обычной манере поприветствовал всех, не забыв обратиться с вопросом к каждому.

– Сейчас, должно быть, время второго завтрака, – заметил он Выдру. – Лучше остановитесь и продолжите его с нами. Вы, конечно же, очень проголодались в такое холодное утро.

– Еще бы! – ответил Выдр, подмигивая Кроту. – Вид этих прожорливых ежей, пихающих в себя жареную ветчину, заставил меня испытать настоящие муки.

Ежи, которым снова захотелось поесть после тяжелой работы на кухне, робко взглянули на мистера Барсука, но не осмелились возразить.

– Ну, а вам, юноши, пора домой, к маме, – ласково произнес Барсук. – Я пошлю кого-нибудь, чтобы вам показали дорогу. Вы ведь не захотите остаться на обед, я так думаю?

Он дал им по серебряной монетке на каждого, потрепал по головам, и они вышли, уважительно помахав кепками и пригладив челки.