Вид на доверие (СИ)

— Нравится, — Виктор и мысли не имел отпираться. Если бы Эштон при этом признавал свою принадлежность — хотя бы формальную, хотя бы немного давая Виктору уверенности в них обоих и этом “их” — цены бы любовнику не было. Но тем и являлись углы, которые стоило подточить. Эш был слишком обособлен, а у Хила не было болезненной зависимости от вечной охоты; брыкания парня — по большей части бесполезные — при таком положении вещей лишь нервировали.

Сейчас, правда, Вик был исключительно благодушен: с шипением закрылся полотенцем, обороняясь от капель воды. — Но не будь мы в отношениях, я б за это же самое уебал.

Отступив на пару шагов, мужчина быстрым движением скрутил полотенце и выверенным движением резанул им воздух. Уголок, завернувшись за ногу, звучно щелкнул Эштона по ягодице.

Эштон с ругательством сквозь зубы потер ягодицу и негромко проговорил явственно недовольным, но в то же время не настолько недовольным, чтобы можно было посчитать его серьезность, тоном:

— У меня и так от твоих пальцев все ягодицы в синяках. Полотенце нарушит гармонию, — сказал он ему, сдерживая себя от того, чтобы не открыть кран снова и не плеснуть в Виктора от души. — Пойдем, ковбой. Нас ждет завтрак.

Собственно, месть была свершена, а потому Виктор не спорил. Повесил полотенце и последовал за Эштоном, по дороге останавливаясь у сумки и извлекая из нее коробку с чаем и герметичный термо-контейнер.

Эштон перестал театрально закатывать глаза, стоило им выйти из ванны. Он снова превратился во вполне себе обычного человека, который лишь самую малость язвил. Маргарет уже вовсю хлопотала на кухне. На столе стоял не только пирог, но и оладья с джемом, тосты и печенье с карамелью.

— Остался только чай, — сказала она, когда оба гостя зашли в кухню.

— Оп-па, — хмыкнул Виктор, рассматривая стол.

— Что ж, миссис Бонне, — Хил протянул упаковку женщине, — это ромашковый чай, который “остался только”. Я к нему вообще захватил оладьи, еще теплые, — Виктор приготовил немного больше, чем собирался съесть за завтраком; Эштону потом придется возместить ингредиент. Впрочем, эти продукты парень вряд ли бы вообще когда использовал.

— Но раз в этом мы с вами оказались солидарны, — Хил кивнул на тарелку, — то к чаю моим главным вкладом будет липовый мед.

Виктор планировал его к ромашковому чаю на вечер, но их с Эштоном окончание дня даже к чаю не очень-то располагало, о меде речи и не шло. Виктор решил взять его с собой сюда, немного использовав утром. Впрочем, заметно, естественно, не было. Банка была не заводской.

— Мне друзья привезли из южных регионов, из Гейл-Мертон-хилл, — протянул он баночку Маргарет. — Брали с рук у пасечников. Вы наверняка знаете, там лучший мед по этой части страны. Особенно, у частников.

Маргарет улыбалась и с восторгом рассматривала баночки.

— Вы мне уже нравитесь, Виктор, — сказала она, заваривая чай. — Эштон, почему ты до сих пор не знакомил меня со своими друзьями? Если они все такие, как Виктор, то я согласна принимать гостей чаще.

— Бабушка, — Эштон сидел уже за столом и жевал кусок пирога — сон совсем прошел и есть теперь хотелось, как обычно, до умопомрачения. Да и стесняться было нечего. — Ты и так согласна принимать гостей как можно чаще. Как твоя поездка во Францию?

— К корням всегда приятно возвращаться, — отозвалась Мег. — Ты должен поехать как-нибудь со мной. Может, в рождественские праздники? Алиссия спрашивала о тебе, она тебя с пятнадцати лет не видела.

— И еще долго не увидит, — под нос буркнул Эш — сестру бабушки он терпеть не мог. Та сочетала в себе все качества, которые Эштон терпеть не мог в людях. — Боюсь, что не получится, — сказал он уже громче. — В Рождество у меня всегда много работы, ты же знаешь. Самый сезон для рекламы.

Маргарет лишь вздохнула — по ней ясно было видно, что в эти рассказы она не верила, но предпочитала не лезть в то, что ей не хотели говорить. Именно это в ней Эштон больше всего и ценил.

— Виктор, а вы были когда-нибудь во Франции? — спросила Маргарет, наливая в кружку чай гостю.

— Не доводилось, — покачал головой Виктор, подставляя ближе под чайник остальные чашки и переставляя сахар на более близкое место. — Хотя побывать желание есть, — Хил улыбнулся, будто вспоминал моменты из детства, — все-таки родина готики, и самые шикарные соборы в этом стиле находятся именно во Франции.

— Так уговори Эша поехать туда на Рождество и у тебя будет там бесплатное жилье на все время праздников, — улыбнулась Маргарет.

Эштон посмотрел на Виктора взглядом, в котором читалось “только попробуй это сделать и я тебя заживо закопаю в этой самой Франции под самым готичным собором”.

— Полагаю, Эштон слишком правильно питается для того, чтобы я смог его уговорить, — улыбнулся Виктор, поймав взгляд любовника.

— Я не люблю Францию, бабушка. Мы говорили с тобой уже об этом, — Эштон решил прервать тему. Сколько можно обсуждать одно и то же.