Вихри эпох

Старт был назначен на поздний вечер – поэтому в этот день тренировок уже не было, и Дежнёв с Казанцевым смогли наконец-то выспаться.

– Чувствуешь себя готовым к космическим победам? – спросил друга Артём, набивая рот гречкой.

– Главное, чтобы корабли удалось синхронизировать, – задумчиво проговорил Казанцев. – Я очень сомневаюсь, что «Афродита» даст нам отклик на радары и позволит провести автоматическую стыковку.

– Ерунда, – беспечно махнул рукой Дежнёв и потянулся. – Ты же не забыл, кто пилот? С такими компьютерами и системами лазерной корректировки, как на «Родине», мы могли бы при желании пристыковаться даже к консервной банке.

– Да в тебе я и не сомневаюсь… – пожал плечами Казанцев, после чего прошёлся по выделенной им с Артёмом квартире и прилёг на диван.

На территорию стартового комплекса они прилетели вчера. Алексею было просто: дома и так знали, что у него совсем скоро новый полёт, так что он просто заскочил накануне к матери, пожал на прощание руку её отцу и с лёгким сердцем отправился в аэропорт.

Дежнёву было сложнее: Алексей хорошо знал Женьку, жену его друга, и представлял, что она ему могла устроить за срыв запланированного отпуска. Тому чудом удалось спастись от неё, и последние две недели он жил вместе с Казанцевым при учебном корпусе, лишь изредка забегая домой. В день вылета на космодром Дежнёв появился в общем зале за десять минут до объявления посадки, и его помятый вид и мешки под глазами красноречиво говорили о том, как происходило расставание с семьёй.

Квартира, где космонавтам суждено было провести половину ночи и половину дня, чтобы в одиннадцать часов вечера по местному времени отправиться на стартовую площадку, находилась в общем жилом комплексе космодрома. Иногда космонавты заезжали сюда заранее, подолгу сидели на карантине и сразу несколько групп могли пересекаться друг с другом. Однако сейчас комплекс был пуст, в ближайший месяц запланированных полётов не было, так что Артём с Алексеем маялись от тоски и с нетерпением ждали последнего медосмотра, после чего им уже предстояло отправиться на пункт переодевания и готовиться к выходу на бетонное полотно космодрома.

В дверь их «номера», как любил выражаться Дежнёв, постучали. Алексей удивлённо повернулся в сторону прихожей: все напутственные слова уже были сказаны, а последний инструктаж им передаст по радиосвязи Саврасов уже перед самым полётом.

Артём открыл дверь и невольно отступил назад. За ним, грузно ступая, в прихожую вошёл главный конструктор Агентства.

Воронов приветственно улыбнулся, но было видно, что для его визита есть какие-то более весомые причины, чем просто желание пожелать удачи.

После взаимных приветствий, когда Дежнёв пригласил конструктора пройти в общую комнату (совмещавшую функции кухни и гостиной), конструктор опустился на широкий диван и, не говоря ни слова, достал из кармана небольшой бумажный конверт.

– Мы отрабатывали вариант, что вы будете заново перегружать компьютеры на «Афродите», – начал Воронов. – Для этого у вас есть и необходимые коды безопасности, и программное обеспечение. При необходимости будете полностью перепрограммировать систему и самостоятельно контролировать все бортовые системы – если вам вдруг понадобится делать действия, которые не одобрит центральный процессор.

Конструктор сделал паузу, после чего протянул зажатый в руке бумажный конверт Дежнёву.

– Здесь – те же самые коды и системные команды, но от «Родины», – проговорил Воронов.

Артём взял конверт и медленно кивнул.

– Скажу честно, – помедлив, сказал конструктор, – я был против того, чтобы давать вам их – с учётом того, что произошло на «Афродите». Но Саврасов настоял – он считает, что вам может потребоваться брать на себя полный контроль по управлению кораблём, а вариант с дистанционным контролем из ЦУПа на таких расстояниях не слишком-то надёжен. Задержка по времени будет около двух минут, да и гарантировать непрерывную и качественную связь на таком большом расстоянии мы тоже не можем. Наш шеф считает, что вам может быть необходимо оперативно решать какие-то задачи, в том числе – при отсутствии постоянной двусторонней связи.

– Мы не подведём вас, Андрей Анатольевич, – сказал Казанцев. – Я очень хорошо знаю системы, которые стоят и на «Родине», и на «Афродите», и уверен, что коды нам не понадобятся.

– Надеюсь на вас, – вздохнул конструктор и слегка развёл руками. – Стало быть, до вечера…

Воронов медленно поднялся, но уходить не торопился.

– Скажите… – воспользовавшись тем, что конструктор пока не уходит, повернулся к нему Дежнёв. – После того, как командир «Афродиты» связался с ЦУПом… сеансов связи с кораблём больше не было?

Воронов удивлённо вскинул брови.

– Нет, – покачал он головой. – Конечно же, нет, вы ведь сами изучали подробный отчёт об экспедиции. А с чего вы вдруг о таком подумали? – посмотрел конструктор на космонавтов.

– Да просто, – почесал голову пилот и сделал безразличное лицо. – Подумалось…

Воронов пристально посмотрел на Артёма, но ничего не ответил и вышел.

В полной тишине Дежнёв с Казанцевым повернулись друг к другу.