Виноградные грёзы. Книга 1

– И чего ты ждешь? – Я плохо скрывала за усмешкой интерес.

– Больно, наверное, – задумчиво сказал Рэтбоун, поставив мою ногу к себе чуть выше колена: острая шпилька впилась в ткань его брюк. – Но я потерплю, – обхватил рукой голень, крепко сжимая, оставляя красные полосы на коже.

Я облизала губы, предвкушая волну страсти… Через мгновение почувствовала легкость: моя пятка опустилась на паркет.

– Вот и всё, можно приступать к официальной части свидания!

Когда я открыла глаза и увидела довольного Стивена, захотелось запустить в него одной из только что снятых босоножек.

***

– Закрой глаза, Ари.

Шелк коснулся век. Стивен завязал концы повязки и провел подушечками пальцев по моему лицу – они мозолистые от струн гитары. Скользнул ниже – по шее, к ключице и плечам. А потом взял меня под руку и повел в неизвестном направлении. Мы остановились, и Стив развязал повязку.

Мне понадобилась минута, чтобы прийти в себя. Полумрак из-за свечей, расставленных вокруг постели, простыни, усыпанные лепестками красных роз, низкий журнальный столик тоже в лепестках. На столе бокалы, бутылка вина и две тарелки, накрытые металлическими крышками.

Стивен подвел меня к столику и я опустилась на мягкий ковер. Стив сел рядом, обнял меня за талию. Хорошо, что мы ужинаем на полу, за столом пришлось бы сидеть напортив, а я хочу касаться его.

– Великолепно! – ахнула я.

– Я мечтал, чтобы всё было идеально.

– Действительно идеально! – согласилась я и подняла железную крышку. – Ты готовил?

– Заказал еду в ресторане, – честно признался Стивен.

– Неважно, – махнула я рукой. – Всё и так слишком… слишком.

– Принцесса, прошу. – Стивен открыл вино и протянул мне бокал.

– То «ангел», то «принцесса».

– Но это не так банально, как «зайка» или «солнышко». Да, солнышко?

Я поморщилась.

– Да уж, лучше «ангел».

– Ты мой свет. – Стив поднял бокал, воскликнув: – За новое начало!

– За начало, – согласилась я, ударив по его бокалу своим.

Мы выпили и принялись за ужин. Еда очень вкусная, а объятия Стивена – уютные. Он галантный, внимательный, и раньше был таким, но я действительно ощущала себя племянницей друга, перед которой он иной раз не мог устоять в плане сексуального влечения. Я не чувствовала, что он воспринимает меня всерьез. Теперь чувствую.

– Ари, я вел себя как придурок, хочу извиниться. Удивлен, что ты простила меня, – сказал Стивен. – Я не заслуживаю.

– Пожалуйста, Стив, оставь это. – Мне неуютно разговаривать по душам, непривычно.

– Только ангелы прощают грешников и говорят им: «Оставь это».

– И влюбленные женщины, – тихо добавила я.

– Они и есть ангелы.

Я натянуто улыбнулась, потрепав Рэтбоуна по волосам. Какой же я ангел, если именно он, подобно хранителю, спасает меня в который раз?

Стивен перевел взгляд на мою руку:

– Браслет? Тот самый, что я подарил?

Кивнув, я позволила ему рассмотреть украшение.

– Почему ты не продала его? – удивление в голосе Стивена обижало.

– Не смогла.

Глаза Стива заблестели. Он резко выдохнул и отвернулся.

А я поспешила сменить тему, заговорила о музыке. Стивен рассказал, зачем написал песню «Солнечный свет», и я больше не злилась, что он извлек выгоду из нашего расставания. Для артиста лучшая терапия – написать песню. Ему тоже было больно.

Когда бутылка опустела, Стивен, слегка опьянев, спросил:

– Ты веришь в раз и навсегда, Ари? Я не верил. Но когда не смог забыть тебя, – он крутил в руках бокал, – поверил.

Отложив вилку, я подняла на Стивена глаза. В моем взгляде собрались вся боль, обида, злость, и Рэтбоун замолк на полуслове. Он говорит это мне? Девушке, которая поверила в сказку и надеялась на раз и навсегда с ним?!

Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, я ответила:

– Моя теория проста – человек остается в сердце, если мы его полюбили. Он может поменять роль: из любимого стать родным, из родного – воспоминанием. Выгнать кого-то из сердца невозможно, но перевести в другой ранг вполне. Когда-нибудь и мы переведем друг друга: может, в бывших влюбленных, может, в родных людей.

– Ты родная мне, Ари.

– Родные – твои родители: они не пылают былой страстью, но любят и ценят друг друга. Вечный союз. Почему ты так смотришь на меня?

Стивен хмурился. Свечи отражались в стеклах его очков, делая взгляд магическим. Оттянув ворот, Стив прохрипел:

– Ты сказала: «Твои родители».

– Ну да, у тебя же хорошие родители? – Я дернула плечами.

– А твои родители?

– Ты знаешь…

Ох, не порть вечер! Хотя я сама его испортила, незачем было откровенничать.

– В том-то и дело, ничего не знаю! – повысив голос, но стараясь говорить мирно, проворчал Стивен. – Ты не рассказываешь. Я думал, после дневника мы будем доверять друг другу…

– Что еще ты думал? – Обещание, данное самой себе несколько лет назад, я нарушать не собиралась. – Одностороннее доверие получается, правда? Я должна тебе всё рассказать, Стив. Должна. Просто так. Потому что ты, черт возьми, соизволил дать отношениям вторую попытку!

– Вторую попытку дала ты.

– И это дает право копаться в моей душе? Если хочешь, чтобы у нас получилось, закроем тему о родителях. Мы взрослые люди, я прошу уважать мой выбор.