Виноградные грёзы. Книга 1

Стивен молчал. Я выругалась и уставилась на салфетку. Через секунду нервно сминала ее в руках, потом начала рвать. Стив забрал салфетку.

– Я понял. – Он секунду хмурился. – Ари, я благодарен за шанс, я люблю тебя.

Умеет, сволочь, красиво говорить! А главное – звучит искренне. Я поцеловала Стивена. Он с энтузиазмом ответил на поцелуй.

– Постоянно тебя обижаю, – с горькой усмешкой сказал Рэтбоун.

Я пробормотала что-то невнятное, но возражающее. Достаточно разговоров. Отвыкшая от ласки, я была напориста: исследовала губами его шею, расстегивала пуговицы рубашки.

– Мы не съели десерт, Ари.

– Я думала, я твой десерт…

Стивен рассмеялся и отодвинулся. Зачем он играет в целомудрие?!

– Мы не договорили, – пояснил Стив. – Я не всё тебе сказал.

Он отнес на кухню пустые тарелки и принес новые – с чизкейком. Потом Стивен сел напротив, а не рядом, и заговорил:

– Я зол, Ари. Зол на себя. – В голосе звенело раскаяние. – Мне невыносимо от того, что наша первая за долгие годы близость случилась на паркете, а не в спальне при романтичной обстановке. Я не спросил, хотела ли ты. Во мне взыграл эгоизм. Я и забыл, что мы расставались, настолько приятно было видеть тебя. Прости мою наглость. Стереть бы эту ошибку, как и ту, что я совершил три года назад. И плевать мне, почему ты убежала из дома. К сожалению, не могу исправить то, что уже случилось. Но хотел бы сделать тебя счастливой здесь и сейчас. – Я смотрела на него с приоткрытым ртом, а Стивен продолжал: – Опьяненный твоим юным возрастом, я много думал о том, что хотел бы встретить тебя позже, когда ты созреешь душой и телом. Ты больше не девчонка, Ари, ты изумительная женщина, мне сносит крышу. – Он замолчал, смущенно улыбаясь. – Но трудно принять перемены, другую тебя…

– Грязную дрянь, – прошептала я.

Стивен укоризненно покачал головой:

– Ты многое пережила…

Не выдержав, я фыркнула.

– Сохранила свет…

Я фыркнула громче и раздражительнее.

– Да, в тебе осталось многое от той Ари. Нет, ты осталась той Ари, просто повзрослела. Отпусти былое. Я помогу. Мы перешагнем через это вместе. Так мы должны были перешагнуть мой контракт и твою замкнутость относительно прошлого. Верю, ты бы всё рассказала, позже. Увы, я оказался слабее…

– Ты был не готов. На твоем месте я бы вряд ли поступила иначе.

– Ах, ангел, не оправдывай меня.

Стивен

Лепестки роз запутались в ее волосах. Ари, закусив губу, схватилась цепкими пальчиками за мой ремень. Я сдержался от воплощения мысли поскорее избавить девушку от одежды. Поглаживал пальцами край платья. Шумные вздохи один за другим вырывались из груди Аристель; ее руки решительно вырвали из брюк мою рубашку и расстегивали пряжку ремня.

Сколько помню Ари Тешер, она хотела всего, сразу и скорее, по неопытности не контролировала свои порывы. Теперь она торопилась, потому что привыкла – чужое удовольствие важнее.

– Стив… – простонала Ари.

Ее голос звучал будто через густой туман.

– Не торопись, – ответил я.

Ловя губами воздух, Ари сжимала мои плечи, пытаясь заставить действовать решительнее. Она так ничего и не поняла… Успела привыкнуть: мужчины ни во что ее не ставят. Она не более чем игрушка для удовольствия. И она позволяет, забыв, как это – иначе. Я хотел показать: иначе – когда любят, ценят, думают о партнере.

Я помнил, с какой нежностью она когда-то позволяла мне овладевать ей снова и снова, мы занимались любовью в самом чистом и порочном смысле. А на полу в коридоре она давала трахать себя. Мне стало страшно тогда, я думал, что потерял навсегда ту чуткую девушку, поэтому решил уйти сразу после, дабы обдумать, что делать. И решил возвращать ее.

Сейчас я осторожно поцеловал Ари, погасив бездумную похоть, охватившую ее, – неистовая потребность отдаться, словно я один из клиентов. Вслед за волной мыслей во мне поднялась волна ярости: насколько нужно измучить человека, чтобы он перестал чувствовать себя личностью? И стер границы моральных принципов, отбросив вполне здравую мысль – меня любят.

– Ты напряжен. – Ее голос, как мед. – Тебе не нравится, Стивен? – вела пальцами по моей шее, к вырезу рубашки.

Ноги Ари призывно раздвинулись.

– Пожалуйста, не спеши.

– Я не понимаю, чего ты ждешь. Ты не хочешь меня?

В моей голове вмиг сбой программы и воспоминания: ее звонкий голосок, юное тело, доверчиво распахнутые глаза.

– Я чертовски сильно хочу тебя, Ари. И люблю тебя. Поэтому в этот раз не будем спешить.

Кажется, она поняла – не собираюсь повторять ошибку, выставляя себя перед ней животным – и опустила ноги, убрала руки. Ари и дышать стала иначе – глубоко, спокойно. В знак благодарности за то, что Ари дала зеленый свет и доверяет мне, я поцеловал ее в уголок губ и начал раздевать. Избавив от платья, не смог удержаться от восхищенного вздоха.

– Заметь различие между мной и теми мужчинами, – объяснил я, целуя ее запятнанное сладкими духами запястье. – Вспомни, что такое любовь и чем она отличается от похоти. – Я задумался, говорить ли мне следующее, всё же сказал: – Чем отличается от того, что мы делали на полу.

– Мне понравилось, – заметила Аристель.