Виноградные грёзы. Книга 1

– Ты врешь. Тебе не понравилось, ты кончила, как после клиента.

Она смутилась, а я стал спускаться губами к ложбинке меж ее грудью. Поддел пальцем застежку лифчика и спустил по очереди каждую лямку. Ари помогла мне избавиться от брюк и рубашки.

– Ты такая красивая, – сказал я, пока она водила пальцами по моей руке, очерчивая контур одной из татуировок. – Самая красивая. – Я никак не мог решиться снять с нее трусики – последняя преграда. – Я люблю тебя.

Ее поцелуй без намека на привычное «овладей мной скорее», и я понял – Ари готова. Не прерывая зрительного контакта, раздел девушку и начал воздыматься и опускаться над ней – медленные, плавные движения.

Ари молчала. Громкие стоны в исполнении Ари – неприкрытая фальшь; трахая ее в прихожей, я чувствовал себя мерзко: дешевые стоны дешевой шлюхи. Не хотелось, чтобы со мной Ари притворялась. И она поняла это, показывая сегодня удовольствие не пошлыми вскриками и отточенными движениями, а молчаливым наслаждением.

Одной рукой я держал Ари за талию, другой – откидывая локоны с ее лица. Сердце пропустило мощный удар, на миг выбив меня из реальности. Нависнув над Ари, я впился в ее губы, словив очередной до безумия сладкий поцелуй. Ее пальцы запутались в моих волосах. Осознавая, что пик удовольствия близок, я хотел оттянуть момент, поэтому немного отстранился и оглядел женское тело: свечи потухли, и в тусклом свете луны оно искрилось, казалось неземным. Ангел.

***

Лунный свет, уличные фонари и пачка сигарет были его спутниками этой ночью. Он стоял у ее дома. Ветер путал его волосы, пробирался сквозь черную шелковую рубашку и приятно щекотал тело. Он смотрел в ее окно, запрокинув голову, курил. И вдруг рассмеялся.

Глава двенадцатая

Люби меня даже тогда, когда я бессовестно вру.

Подожги как фитиль на динамите.

(с) Natalia Kills «Trouble»

Ари

Особенная ночь возродила меня, как феникса из пепла. Я видела столько чувств в глазах Стивена: забота, нежность, восхищение… Давно забытое чувство нужности и осознание – я влюблена! – обрушилось не паникой, а успокоением. Стены, которые я изгородью выставила вокруг души, оказались песчаным замком, вмиг смытым волной. Моя любовь к Стивену никуда не делась, а вот обида побледнела и выцвела, подобно старой фотокарточке. Искорка вспыхнула пламенем, осветив тьму внутри.

***

Завернувшись в простыню, я слушала шум воды из ванной. Через десять минут Стивен вернулся в спальню.

– Ты проснулась, – говорил мягко, бархатно.

Не зная, как себя вести, я сдержанно кивнула в ответ.

– Чего ты? – Стив коснулся моего подбородка, заставляя поднять глаза. Я смутилась еще больше. – Ари…

– Похоже на сказку.

– Ари, – повторил Стивен и сел рядом. – Ты заслуживаешь сказку и всегда заслуживала. Но, – он погладил меня по щеке, – тебе не повезло встретить эгоистичного и, скажу честно, глупого Стивена Рэтбоуна.

Я осмелилась посмотреть ему в глаза: светятся, беззлобно смеются. Мне намного проще, чем ему, он не изменился так, как я. А если и изменился, то в лучшую сторону.

– Стивену Рэтбоуну тоже не повезло: встретил девчонку-беглянку. Истеричку и дурочку.

– Однако… – Стив поднял указательный палец и с напускной серьезностью изрек: – Она была невероятно милой.

– Была? – Я притворно оскорбилась и тут же рассмеялась. Прежде чем Стивен успел что-либо ответить, я добавила: – Правда. Спасибо. Вчерашний вечер, это… чудесно.

– Люблю тебя. – Он чмокнул меня в лоб; колени задрожали, хотя я сидела на кровати. – Ты будешь счастливой, – шепотом, переместив губы на мою щеку. – Но ты должна помочь мне. Ты постараешься, Ари?

Я кивала, не желая, чтобы поцелуи заканчивались. Пальцы сами потянулись к его волосам – перебирать мокрые после душа пряди. От переизбытка чувств я задрожала.

– Милая, – Стивен обнял меня. – Сделать кофе? Или ты по-прежнему не пьешь его?

– Не пью…

– И не кури, – усмехнулся Рэтбоун. – Идем завтракать. – Он встал и направился к выходу из спальни.

– Только в душ схожу, – крикнула я ему вслед.

Шаги становились тише. Когда Стивен исчез из виду, я взяла из ящика полотенце, а с пола куртку и побежала в ванную комнату.

Захлопнув дверь на щеколду, я смогла перевести дыхание. Меня трясло. Наркоманов всегда трясет, если они долго не принимают. А еще наркоманы становятся подозрительными, поэтому первым делом я обшарила все углы в поисках… скрытых камер? жучков? Я чокнутая. Но сейчас это не так важно, как пакетик с наркотиком в кармане. Сердце прыгало у горла, пока я кралась по темному коридору в четвертом часу ночи за курткой до прихожей и обратно – только бы не разбудить, не разозлить, не разочаровать. И сейчас я тряслась, встречаясь взглядом с отражением в зеркале – потерянная, жалкая девица.