Виражи эскалации

Объекты практически сразу пропали с экранов радаров. Их курс установить не успели, дистанция – приблизительная, классификация – не определена.

Нечто похожее сообщили с «Проворного», держащегося от «Москвы» в трёх кабельтовых на раковине.

Доложил и «Петропавловск» – тоже что-то засекли.

В ходовой рубке крейсера оговаривались быстрые и малосодержательные предположения радиометристов: «…Цели, видимо, ушли за радиогоризонт, дальность радиогоризонта – 36 километров, восстановления контакта ожидаем через…»

Скопину это что-то напоминало.

Это опять могли «чудить» американские палубные самолёты. Или ещё чьи-то. Даже свои.

Кавторанг всегда считал, что корабельные радиолокационные средства по низколетящим объектам откровенно слеповаты.

«Висел бы в небе… ну, хотя бы Ка-25Ц с РЛС кругового обзора…»

Он что-то там ещё мимоходом подумал о «Петропавловске», который «взял цели» под другим углом пеленга, следуя от «Москвы» в восьми милях по левому траверзу: «Здесь можно было бы поговорить о триангуляционном способе локации, но кто бы этим занимался, когда время измерялось скорей всего парой минут, максимум тремя».

То, что с «Петропавловска» смотрели на цели под другим углом, задало неожиданную фору. Уже через 60 секунд после первого кратковременного контакта…

– Воздушные, скоростные, маловысотные, курсом… ориентировочно на флагманский корабль! – отрапортовали там с поста РЛС «Восход».

Радары корабля «увидели» их в профиль, отражающий большей площадью рассеивания – по этому непреложному параметру – ЭПР (очень уж малая), операторы сразу и поняли, с чем имеют дело. Немедленно предупредили об угрозе ходовой мостик.

Не дожидаясь «отмашки» от флагмана (время, время!), командир БПК самостоятельно принял решение и произвёл пуск двух ракет ЗРК «Оса-М»… (низковысотность целей определила выбор средства поражения).

К расчётно-намеченной точке пересечения убегающе протянулись два шлейфа и…

…Две «Осы» прошли мимо!..

«Послеанализ» установит вероятную причину срыва перехвата: пуск был совершён в траверз атакующим ракетам, на пределе дальности действия, конечный участок полёта приходился под углом вдогон… и что-то не сложилось. Промах…

Направляющие балки ПУ правобортной «Осы» «Петропавловска» принимали новый боезапас – время перезарядки около двадцати секунд, в то время как аналогичная установка другого борта выдавала сбой наведения с невозможностью произвести стрельбу. Проблема крылась в параметре дистанции – цели вышли за пределы поражения!

С мостика «Москвы» смотрели на ситуацию не менее критически, уже осознавая назревание очередного кризиса.

«Петропавловск» в эфире «бил в набат»: «Тревога, тревога!..»

Короткая пауза «боеготовности по номеру два» на крейсере прервалась вмиг, вновь электризуя личный состав.

Боевые расчёты быстро доводились до «усиленных» – набежало! Все по местам, боезапас дослан в каналы стволов, ЗУРы «наколоты», всё наготове – к открытию огня!

«Боевая тревога! Угроза ракетного удара!» – гремело оповещение по крейсеру, по КПУГ. Ушёл доклад на КП эскадры.

Если давешним торпедам на преодоление расстояния требовалось чуть меньше получаса – почти целых полчаса!.. – и то это породило аврал и горячку, то ракетам покрыть 55 километров – всего три минуты, одна из которых уже миновала. Время мчалось галопом!

С боевых постов оповестили, что видят на экранах «метки», наконец!.. Идущие «анфасом» ракеты имели минимальную отражающую площадь рассеяния.

Радиометристы в отрицательных числах «доплера» неумолимо отсчитывали сокращающуюся дистанцию, подтверждая маловысотные параметры атаки!

Времени для решения считанные секунды. И сразу стало понятно, что противолодочному крейсеру отбиваться от низколетящих ракет, по сути, нечем. Высота поражения имеемого зенитно-ракетного комплекса «Шторм» ограничивалась по низам в 100 метров. Высвеченные же на экранах радаров метки практически сливались с водной поверхностью! Автоматика ЗРК сигнализировала сбоем – введённые параметры перехвата находились вне области допустимых значений.

– «Проворному» – отразить атаку! – приказал Скопин.

А что ещё оставалось.

«Присвоенный по случаю» из других задач контрадмиралом Паромовым БПК «Проворный» нёс на борту передовой на то время в советском флоте комплекс ПВО – ЗРК М-22 «Ураган». Минусом было то, что в единичном экземпляре.

Трёхкоординатная РЛС обнаружения и целеуказания «Фрегат-М», установленная на корабле в рамках той же «экспериментальной» программы, уже «вела» цели.

Военнослужащие за пультами видели развернувшуюся над водой компактную «ракетную стайку», только кнопку «Пуск» нажать. Впрочем, привычной кнопки на пульте прибора управления «М-22» нет. Весь расчёт и командное решение выполняла ЭВМ, оператор лишь сообщает вычислительной машине о необходимости пуска и сколько надо выпустить. Тем самым время реакции (от обнаружения до схода ракеты) сводилось до минимально нормативных значений.