Виртуальные русские и их экономические реалии

Во многом западные интеллектуалы, часто чувствующие себя не слишком уютно в мире чистогана и с ростом образовательного уровня пользующиеся всё большим влиянием, сыграли свою роль в том, чтобы разрушить монополию денег на власть над умами и сердцами своих сограждан. Так или иначе ныне западный человек менее внимателен к финансовым вопросам или по крайней мере старается несколько закамуфлировать это внимание. Если вы придёте устраиваться на работу в американскую фирму, вам прежде всего распишут условия работы и способы реализации творческого потенциала, возможности общения, совместного отдыха и т. п. О заработной плате могут вообще не упомянуть или сказать что-нибудь невнятное, типа «мы всегда платим своим работникам по максимуму» или «заработки наших сотрудников соответствуют высокому уровню фирмы». Кроме того, если кандидат уж слишком интересуется финансовыми вопросами и не скрывает этого, для американского менеджера это будет большим недостатком. Российского же человека, напротив, в подобной ситуации, как правило, интересует конкретная цифра.

Это объясняется рядом факторов. Низкий уровень жизни российских людей однозначно определяет первостепенное внимание к вопросам денежного вознаграждения. Такое положение было и на Западе в конце позапрошлого – начале прошлого века, когда рабочие получали очень небольшую заработную плату, вопросы денежного стимулирования выходили на первый план, что нашло отражение в классических теориях менеджмента, согласно которым деньги являются главным и по большому счёту единственным мотивом трудовой деятельности. И в современном обществе более бедные слои всегда более внимательны к ценам и финансовым вопросам.

Наряду с этим существует и ряд общекультурных причин, обуславливающих повышенное внимание русских к денежным вопросам. Дело в том, что русский человек живёт в более коммунитарной коллективисткой культуре, где такие социальные потребности, как потребность в общении, причастности, взаимопомощи, удовлетворяются значительно полнее, чем в атомизированном индивидуалистическом западном обществе (прежде всего – англосаксонского типа). Если бросить беглый взгляд на русское застолье и американское «пати», станет понятным, о чём идёт речь. Общение, уважение и признание вне работы могут практически полностью компенсировать недостаток всего этого в рабочих условиях. Поэтому работа начинает восприниматься прежде всего как средство зарабатывания денег.

Наряду с этим русский человек понимает, что удовлетворение социальных потребностей во многом есть дело случая. Можно работать в очень трудных «бесчеловечных» условиях и приобрести друга, а можно постоянно выезжать с сослуживцами на пикники, совместно обсуждать проблемы и понимать, что вокруг тебя нет человека, которому ты мог бы открыться. Поэтому, когда начальство создаёт возможности для удовлетворения социальных потребностей, это отнюдь не означает, что возможности превратятся в действительность.

Современная ситуация в России характеризуется также и тем, что многие люди вынуждены работать в нескольких местах. А это косвенным образом повышает значение денежного фактора. Во-первых, вторая работа может мыслиться исключительно как средство дополнительного заработка. Во-вторых, если на одной работе нельзя удовлетворить потребности в общении, уважении или самореализации, это можно будет сделать на другой работе. При этом опять-таки повышается внимание к денежному вознаграждению.

Таким образом, в современной российской культуре существуют значимые факторы, компенсирующие нехватку неденежных стимулов, что порождает дополнительный акцент на денежном вознаграждении.

Обратимся теперь к российским исследованиям социальных установок людей в отношении денег. Нельзя обойти вниманием публикацию «Фетиш и табу: антропология денег в России»[74], явившуюся результатом российско-немецкого проекта «Антропология денег в России» (2012–2017 гг.). На большом количестве полевого материала его авторы – социологи, антропологи, фольклористы, историки – развенчивают устойчивое мнение, что денежная система рационализировала экономические отношения между людьми, и показывают, как и с какой целью используется денежная магия в различных возрастных, профессиональных и социальных группах. В центре внимания исследователей находится вопрос о происхождении, развитии и функционировании мифологических представлений и ритуальных практик, связанных с деньгами, на территории современной России. Их вывод заключается в том, что деньги в современном обществе, как ни странно, могут выполнять и определённые «магические» функции. По всей видимости, это происходит потому, что в обыденной жизни деньги тесно связаны не только с богатством и возможностями, которое оно предоставляет, но и с эмоциями. Деньги создают эмоциональный фон жизни множества людей. Они могут лечить, а могут калечить. Большая премия служит основой оптимизма, а кража денег с карточки – пессимизма.