Читаем Вирусы и эпидемии в истории мира. Прошлое, настоящее и будущее полностью

Пандемия 1918 года поразила войска, сражавшиеся в Европе. Миллионы людей воевали и жили бок об бок, в окопах в ужасных санитарных условиях и при ограниченном медицинском обслуживании. Европейское население в течение того же четырехлетнего периода военных действий переносило лишения, часто имело скудные запасы продовольствия и в целом слабое здоровье. В Европе война началась в 1914 году, США же вступили в нее в 1917 году и в их армии насчитывалось менее 400 000 человек. На основании закона о воинской повинности для отдельных граждан под призыв попали 24 миллиона мужчин (увеличение в 10 раз), но только один из шести (17 %) был принят после медицинского обследования. Численность войск США в конце войны в 1918 году составляла 4 миллиона человек. Это стремительное расширение армии потребовало быстрого строительства нескольких учебных лагерей с казармами, которые не всегда были достроены, и сотням тысяч солдат пришлось спать в палатках. Точно так же не были достроены все запланированные госпитали. Палатки требовались также для оперативных процедур и для размещения больных и раненых солдат. Например, в лагере Кэмп-Хамфрис в Вирджинии бараки планировались из расчета 7,3 квадратных метра на одного солдата, но затем площадь была уменьшена на 57 %, до 4,2 квадратных метра на одного солдата. Зимы 1917 и 1918 года были одними из самых холодных, зарегистрированных к востоку от Скалистых гор. Все эти события в совокупности создали возможности для распространения респираторных инфекций. Кроме того, во многих частях США, как и в других индустриальных странах, происходило скопление гражданского населения. Часто 50 % всего населения проживали в городах. Тем не менее в большинстве городов не хватало жилья для растущего населения. Комнаты и кровати часто были общими. Заводы работали в несколько смен. Сотни тысяч смертей, произошедших в городах, были обратно пропорциональны жилищным условиям, так как представители более низких социальных классов жили в общих комнатах и питались хуже8. Другие случаи смерти от вызванной гриппом респираторной недостаточности были связаны с организованными властями обременениями граждан в связи с военными действиями9,10. Например, город Филадельфия организовал Парад займов свободы, чтобы собрать средства для военных действий9,10. Сотни тысяч жителей присоединились к двухмильному шествию, чтобы подбодрить военные оркестры, марширующих солдат, моряков и бойскаутов. Многие враче и другие должностные лица здравоохранения настоятельно рекомендовали отменить собрание ввиду распространения гриппа в Филадельфии. В то время на территории Филадельфийской военной верфи находилось около 1400 госпитализированных моряков с гриппом. Однако директор общественного здравоохранения города отказался отменить мероприятие, и через два дня после парада произошла вспышка гриппа среди гражданского населения, количенство заболевших значительно превысило число находившихся на военной верфи. Вскоре Филадельфию захлестнула волна гриппа, и городу не хватало гробов, чтобы хоронить мертвых. Вместо этого использовались общие братские могилы.

Грипп прошел тремя отдельными волнами11-13. Первая волна пришла весной 1918 года и характеризовалась гибелью молодых людей и дезорганизацией армейских тренировочных лагерей. Наблюдались многочисленные случаи заболевания со смертностью от низкой до умеренной. Вторая волна имела место осенью 1918 года и характеризовалась самым тяжелым клиническим течением и плохой выживаемостью. В Филадельфии было зарегистрировано 150 000 заболевших, из которых умерли около 10 % (15 000). Подобным образом события развивались в Кэмп-Девенс, штат Массачусетс. Там вторая волна началась 8 сентября 1918 года и продолжалась до конца сентября 1918 года. Из 45 000 солдат заболели более 13 500 (30 %); для 10 000 из них потребовалась госпитализация, и у 19 % развилась пневмония. Используемые для госпитализации открытые больничные палаты и палатки способствовали распространению респираторной инфекции. Третья волна пришла зимой 1918–1919 года. Неожиданной была смерть молодых людей, пик которой приходился на возраст в среднем 28 лет. Обычно при гриппе смертельные случаи происходят в очень молодом (4–10 лет) и пожилом возрасте (старше 65–70 лет). Это дает U-образную кривую с минимальной смертностью людей молодого и среднего возраста (18–60 лет). Но при пандемии гриппа 1918–1919 годов кривая приняла форму буквы W, где смертность заболевших возраста 15–34 лет превышала ожидаемый уровень смертности в этой группе в 20 раз. Эта оценка была получена на основе данных о том, что у 200 из каждых 1000 пациентов этой возрастной группы развивалась тяжелая форма гриппа с 80 смертями12,13. На рисунках 18.1, 18.2 на вклейке и 18.3 показаны соответствующие кривые.

Перейти на страницу:

Все книги серии Интересный научпоп. Хиты Amazon

В постели с бактериями. История, наука и секреты микроскопических существ, о которых не принято говорить
В постели с бактериями. История, наука и секреты микроскопических существ, о которых не принято говорить

Инфекции, передающиеся половым путем, или ИППП, были и остаются теневой, но очень важной фигурой в истории человечества. Они сыграли роль и во Второй мировой войне, и в развитии интернета, и в шоу «Холостяк». Несмотря на всю их значимость, ИППП веками стараются оттеснить из-под рампы, замалчивая связанные с ними сложности. Вот почему мы всё еще так мало знаем о них.И вот появилась Айна Парк! Десятки лет она просвещает людей на тему сексуального здоровья и вооружает их научным знанием для борьбы с неудобными проблемами. И правда вот в чем: большинство из нас сексуально активны, но зачастую совсем незнакомы со вселенной микроскопических созданий, что живут под нашим одеялом. И Айна Парк намерена переломить ситуацию и нарушить неловкое молчание, царящее вокруг интимной близости. Внутри – откровенные ответы на повисшие в воздухе вопросы всех любопытных взрослых.Айна Парк, д. м. н. – доцент кафедры семейной и общественной медицины медицинского факультета Калифорнийского университета в Сан-Франциско; заведующая медицинской частью Калифорнийского центра репродуктивного здоровья и медицинский консультант отделения по предотвращению ИППП Центров по контролю и профилактики заболеваний США.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Айна Парк

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Вирусы и эпидемии в истории мира. Прошлое, настоящее и будущее
Вирусы и эпидемии в истории мира. Прошлое, настоящее и будущее

С самого возникновения цивилизации человечество сосуществует с невидимыми и смертоносными врагами – вирусами. Оспа унесла больше жизней, чем все техногенные катастрофы и кровопролитнейшие войны XX века; желтая лихорадка не позволила Наполеону создать колониальную империю и едва не помешала строительству Панамского канала.Ученый-вирусолог, профессор Майкл Олдстоун, основываясь на свидетельствах современников ужасных эпидемий и ученых, «охотников за микробами», показывает, насколько глубоко влияние вирусов на жизнь человечества. Вам предстоит узнать истории успеха – о врачах-героях, создавших вакцины от оспы и желтой лихорадки, преодолев бытовые и религиозные предрассудки, и конкуренции между вакцинами от полиомиелита, избавивших людей от страха стать инвалидами. Конечно, есть в книге место и историям продолжающейся борьбы: из-за ошибок бизнеса и властей при сборе донорской крови – со вспышкой гепатита; из-за ложных сведений о том, что вакцина от кори вызывает аутизм у детей, – со страхом и недоверием к медикам и государству. И ученые продолжают бороться с новыми угрозами, которые, появляясь внезапно, словно из ящика Пандоры, напоминают, что мы напрасно воспринимаем здоровье как должное.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Майкл Олдстоун

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Учебная и научная литература / Образование и наука
Как мы стали людьми. Поиски истоков человечества
Как мы стали людьми. Поиски истоков человечества

Долгое время за истину в последней инстанции принимали то утверждение, что истоки человечества находятся в Африке. Однако в последнее годы ученые сделали множество находок, которые не вписывались в привычную картину эволюции. Так, в Европе обнаружены окаменелые останки древних предков нынешних человекообразных обезьян, от которых ведет свою родословную человечество.Мадлен Бёме смогла реконструировать естественную историю человека, опираясь на абсолютно новые данные, которые противоречат многим расхожим убеждениям. Она рассказывает об опорных точках исследований, и в ее рассказе оживает удивительный мир наших древних предков.Мадлен Бёме – доктор наук, профессор палеоклиматологии в Тюбингенском университете, учредительный директор Центра исследований человеческой эволюции и состояния среды обитания в доисторические времена им. Зенкенберга (Senckenberg Center for Human Evolution and Palaeoenvironment). M. Бёме рассматривает эволюцию человека в контексте изменения климата и считается одним из ведущих специалистов в своей области.Рюдигер Браун – научный журналист, шеф-редактор научного журнала MaxPlanckForschung, пишет для научно-популярных журналов Stern и Geo.Флориан Брейер – научный журналист и автор сценариев научно-популярных фильмов, в том числе канала ZDF (Terra X), arte и SWR.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мадлен Бёме , Рюдигер Браун , Флориан Брейер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Нейромифология. Что мы действительно знаем о мозге и чего мы не знаем о нем
Нейромифология. Что мы действительно знаем о мозге и чего мы не знаем о нем

Все занимаются исследованиями мозга. Едва ли найдется научная дисциплина, которая откажется «модернизировать» себя, добавив «нейро» к названию. Детища этого стремления – нейротеология, нейроэкономика, нейроправо и нейроэстетика. Жертва его – наш мир, который пытаются представить в категориях из области исследований мозга. Я – это мой мозг? Или только биоавтомат?Эта книга ставит под сомнение значимость нейроисследований. Нить доказательств автора ведет к постулату: дидактический апломб нейронаук непропорционален их фактической познавательной способности; громкие прогнозы и теории балансируют на весьма тонкой основе надежных эмпирических данных, и только разрастающаяся масса вольно истрактованных результатов не дает им рухнуть. И особенно опасны методы, которые современная медицина предлагает для лечения психических заболеваний, в частности депрессивных расстройств.Феликс Хаслер – к. м. н., фармаколог, исследователь в Школе сознания и мозга при Берлинском университете имени Гумбольдта, приглашенный исследователь в Институте когнитивных и нейронаук им. Макса Планка в Лейпциге; в прошлом – сотрудник психиатрической клиники при Цюрихском университете.

Феликс Хаслер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука

Похожие книги

Вторжение жизни. Теория как тайная автобиография
Вторжение жизни. Теория как тайная автобиография

Если к классическому габитусу философа традиционно принадлежала сдержанность в демонстрации собственной частной сферы, то в XX веке отношение философов и вообще теоретиков к взаимосвязи публичного и приватного, к своей частной жизни, к жанру автобиографии стало более осмысленным и разнообразным. Данная книга показывает это разнообразие на примере 25 видных теоретиков XX века и исследует не столько соотношение теории с частным существованием каждого из авторов, сколько ее взаимодействие с их представлениями об автобиографии. В книге предложен интересный подход к интеллектуальной истории XX века, который будет полезен и специалисту, и студенту, и просто любознательному читателю.

Венсан Кауфманн , Дитер Томэ , Ульрих Шмид

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Языкознание / Образование и наука