Читаем Вирусы и эпидемии в истории мира. Прошлое, настоящее и будущее полностью

РИСУНОК 18.1.U-образная кривая, обычно наблюдаемая при инфекциях гриппа, и W-образная кривая, наблюдаемая при пандемии гриппа в 1918–1919 годах. Пандемия 1918–1919 годов отличалась от последующих пандемий гриппа тем, что погибло больше всего людей в возрасте 25–34 лет. Перепечатано из журнала Flu Hunter (Otago University Press, 2018) с разрешения автора Роберта Г. Вебстера

Какие же уроки были извлечены относительно возможного защитного иммунитета в сравнении с восприимчивостью к вирусу гриппа во время пандемии 1918–1919 годов11? Из всех известных пандемий, включая грипп, наибольшее число жертв было в 1918–1919 годах, при этом погибло более 50 миллионов человек. Распределение смертности следовало W-образной кривой, а не типичной U-образной кривой других пандемий, отражающей высокую смертность среди детей (< 2–3 лет) с незрелой защитной иммунной системой и среди пожилых пациентов (> 65–70 лет), чья иммунная система начала слабеть и несущих более высокое бремя хронических заболеваний сердца и дыхательных путей, и таким образом имеющих ограниченную толерантность к острой атаке на эти органы. Средний пик на W-образной кривой обусловлен тем, что взрослые люди в возрасте 18–30 лет переносили болезнь хуже, а в возрасте 34–65 лет – лучше. W-образная кривая наблюдалась как в войсках, так и среди гражданского населения. Есть две возможности для объяснения этих наблюдений. Во-первых, люди возраста старше 30 лет в 1918–1919 годах, вероятно, имели некоторую степень иммунной защиты от более раннего аналогичного штамма вируса гриппа H1 1889 года. Эти люди, вероятно, обладали T-лимфоцитами памяти или В-лимфоцитами после того контакта. Действительно, при исследовании других вирусов, таких как оспа, В-лимфоциты памяти как плазматические клетки можно обнаружить через 40–50 лет после первоначальной вирусной инфекции14. Другая возможность, связанная с первой, заключается в том, что реконструированный вирус 1918–1919 годахобзор в 11,15,16 при его инъекции лабораторным животным вызывал чрезмерный инфильтрат иммунных клеток в легких, значительное увеличение количества цитокинов и хемокинов, так называемый цитокиновый шторм17, по сравнению с предыдущими эпидемиями гриппа. Таким образом, основная часть заболеваемости и смертности, наблюдаемой при гриппе, представляет собой избыточный иммунный ответ, вызывающий иммунопатологию. И наконец, микроскопическое исследование легочной ткани, в том числе в ходе патологоанатомических исследований больных, умерших в 1918–1919 годах, указывало на то, что присутствие бактерий было обычным явлением как у выживших, так и у умерших18. Интересно, что до 1930-х годов не было осознания того, что пандемия 1918–1919 годов была вызвана вирусом, конкретно вирусом гриппа, а не бактериями. С 1918 года в ходе пандемии и в 1920-е годы катастрофически ошибочно считалось, что катастрофа 1918–1919 годов имела бактериальное происхождение. Луи Круейлье отметил в 1919 году: «Если грипп (французское название инфекции 1918–1919 годов) выносит приговор, исполняют его вторичные инфекции».

РИСУНОК 18.2. Три волны инфекции вирусом гриппа 1918 года

Пандемия гриппа 1918–1919 годов была смертельной для здоровых взрослых людей в расцвете сил3,6,7,19. Большинство (почти 80 %) военных потерь армии США было нанесено не пулями, снарядами или шрапнелью, а гриппом. С июля 1917 по апрель 1919 года этот вирус погубил в американских экспедиционных войсках более 43 000 солдат19. Бюро переписи населения США зарегистрировало в Северной Америке 548 452 смертельных случая за последние четыре месяца 1918 и первые шесть месяцев 1919 года4,8,9. В 1919 году Американская медицинская ассоциация сообщила, что одна треть всех смертей врачей была вызвана гриппозной пневмонией. Уровень смертности в Канаде также был пропорционально высоким: сообщалось о 43 000 умерших. В Южной и Центральной Америке опустошение, вызванное вирусом гриппа, также было огромным. В нескольких мексиканских штатах, в которых велись записи, погибло более 1/10 части населения; в Гватемале погибло 43 000 человек при общей численности населения в 2 миллиона; а в Рио-де-Жанейро с населением 910 000 человек за последние три месяца 1918 года умерло 15 000 человек. В 1919 году Чили потеряла 23 789 человек из 3,6 миллионов.

Перейти на страницу:

Все книги серии Интересный научпоп. Хиты Amazon

В постели с бактериями. История, наука и секреты микроскопических существ, о которых не принято говорить
В постели с бактериями. История, наука и секреты микроскопических существ, о которых не принято говорить

Инфекции, передающиеся половым путем, или ИППП, были и остаются теневой, но очень важной фигурой в истории человечества. Они сыграли роль и во Второй мировой войне, и в развитии интернета, и в шоу «Холостяк». Несмотря на всю их значимость, ИППП веками стараются оттеснить из-под рампы, замалчивая связанные с ними сложности. Вот почему мы всё еще так мало знаем о них.И вот появилась Айна Парк! Десятки лет она просвещает людей на тему сексуального здоровья и вооружает их научным знанием для борьбы с неудобными проблемами. И правда вот в чем: большинство из нас сексуально активны, но зачастую совсем незнакомы со вселенной микроскопических созданий, что живут под нашим одеялом. И Айна Парк намерена переломить ситуацию и нарушить неловкое молчание, царящее вокруг интимной близости. Внутри – откровенные ответы на повисшие в воздухе вопросы всех любопытных взрослых.Айна Парк, д. м. н. – доцент кафедры семейной и общественной медицины медицинского факультета Калифорнийского университета в Сан-Франциско; заведующая медицинской частью Калифорнийского центра репродуктивного здоровья и медицинский консультант отделения по предотвращению ИППП Центров по контролю и профилактики заболеваний США.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Айна Парк

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Вирусы и эпидемии в истории мира. Прошлое, настоящее и будущее
Вирусы и эпидемии в истории мира. Прошлое, настоящее и будущее

С самого возникновения цивилизации человечество сосуществует с невидимыми и смертоносными врагами – вирусами. Оспа унесла больше жизней, чем все техногенные катастрофы и кровопролитнейшие войны XX века; желтая лихорадка не позволила Наполеону создать колониальную империю и едва не помешала строительству Панамского канала.Ученый-вирусолог, профессор Майкл Олдстоун, основываясь на свидетельствах современников ужасных эпидемий и ученых, «охотников за микробами», показывает, насколько глубоко влияние вирусов на жизнь человечества. Вам предстоит узнать истории успеха – о врачах-героях, создавших вакцины от оспы и желтой лихорадки, преодолев бытовые и религиозные предрассудки, и конкуренции между вакцинами от полиомиелита, избавивших людей от страха стать инвалидами. Конечно, есть в книге место и историям продолжающейся борьбы: из-за ошибок бизнеса и властей при сборе донорской крови – со вспышкой гепатита; из-за ложных сведений о том, что вакцина от кори вызывает аутизм у детей, – со страхом и недоверием к медикам и государству. И ученые продолжают бороться с новыми угрозами, которые, появляясь внезапно, словно из ящика Пандоры, напоминают, что мы напрасно воспринимаем здоровье как должное.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Майкл Олдстоун

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Учебная и научная литература / Образование и наука
Как мы стали людьми. Поиски истоков человечества
Как мы стали людьми. Поиски истоков человечества

Долгое время за истину в последней инстанции принимали то утверждение, что истоки человечества находятся в Африке. Однако в последнее годы ученые сделали множество находок, которые не вписывались в привычную картину эволюции. Так, в Европе обнаружены окаменелые останки древних предков нынешних человекообразных обезьян, от которых ведет свою родословную человечество.Мадлен Бёме смогла реконструировать естественную историю человека, опираясь на абсолютно новые данные, которые противоречат многим расхожим убеждениям. Она рассказывает об опорных точках исследований, и в ее рассказе оживает удивительный мир наших древних предков.Мадлен Бёме – доктор наук, профессор палеоклиматологии в Тюбингенском университете, учредительный директор Центра исследований человеческой эволюции и состояния среды обитания в доисторические времена им. Зенкенберга (Senckenberg Center for Human Evolution and Palaeoenvironment). M. Бёме рассматривает эволюцию человека в контексте изменения климата и считается одним из ведущих специалистов в своей области.Рюдигер Браун – научный журналист, шеф-редактор научного журнала MaxPlanckForschung, пишет для научно-популярных журналов Stern и Geo.Флориан Брейер – научный журналист и автор сценариев научно-популярных фильмов, в том числе канала ZDF (Terra X), arte и SWR.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мадлен Бёме , Рюдигер Браун , Флориан Брейер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Нейромифология. Что мы действительно знаем о мозге и чего мы не знаем о нем
Нейромифология. Что мы действительно знаем о мозге и чего мы не знаем о нем

Все занимаются исследованиями мозга. Едва ли найдется научная дисциплина, которая откажется «модернизировать» себя, добавив «нейро» к названию. Детища этого стремления – нейротеология, нейроэкономика, нейроправо и нейроэстетика. Жертва его – наш мир, который пытаются представить в категориях из области исследований мозга. Я – это мой мозг? Или только биоавтомат?Эта книга ставит под сомнение значимость нейроисследований. Нить доказательств автора ведет к постулату: дидактический апломб нейронаук непропорционален их фактической познавательной способности; громкие прогнозы и теории балансируют на весьма тонкой основе надежных эмпирических данных, и только разрастающаяся масса вольно истрактованных результатов не дает им рухнуть. И особенно опасны методы, которые современная медицина предлагает для лечения психических заболеваний, в частности депрессивных расстройств.Феликс Хаслер – к. м. н., фармаколог, исследователь в Школе сознания и мозга при Берлинском университете имени Гумбольдта, приглашенный исследователь в Институте когнитивных и нейронаук им. Макса Планка в Лейпциге; в прошлом – сотрудник психиатрической клиники при Цюрихском университете.

Феликс Хаслер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука

Похожие книги

Вторжение жизни. Теория как тайная автобиография
Вторжение жизни. Теория как тайная автобиография

Если к классическому габитусу философа традиционно принадлежала сдержанность в демонстрации собственной частной сферы, то в XX веке отношение философов и вообще теоретиков к взаимосвязи публичного и приватного, к своей частной жизни, к жанру автобиографии стало более осмысленным и разнообразным. Данная книга показывает это разнообразие на примере 25 видных теоретиков XX века и исследует не столько соотношение теории с частным существованием каждого из авторов, сколько ее взаимодействие с их представлениями об автобиографии. В книге предложен интересный подход к интеллектуальной истории XX века, который будет полезен и специалисту, и студенту, и просто любознательному читателю.

Венсан Кауфманн , Дитер Томэ , Ульрих Шмид

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Языкознание / Образование и наука