Вис и Рамин

Чья борода -- в крови, а в сердце -- рана?

Смотрите: царь, наш старый царь убит, -

Что горше может быть таких обид?

Погасла имени его заря,

Померкло счастье славного царя.

Из-за того, что солнце -- на закате,

Боюсь, не отомстим враждебной рати.

Ужели за царя с единодушьем

Возмездье на врагов мы не обрушим?

Наступит ночь под пологом небесным,

И скоро станет мир для войска тесным.

Вы провели немало стычек, схваток,

Но день для битвы оказался краток.

Еще противник тверд, и, зла сподвижник,

Еще Мубад не дрогнул, чернокнижник.

Так уподобьтесь вы теперь драконам,

Мне помогите гневом непреклонным:

От грязи я омою жемчуга,

Возмездие обрушу на врага,

Очищу мир от злобных дел Мубада, -

Пускай душа Карана будет рада!"

Воителям сказав такую речь,

Виру сумел отвагу в них зажечь.

Мужи знатнорожденные сплотились -

И пешие и конные, -- сплотились.

И понеслись, как ветер, над полями,

На вражью рать низринулись, как пламя.

Стремительный поток ревел, грозя, -

Его ничем остановить нельзя.

Заговорили воины, крича,

На языке секиры и меча.

Здесь растоптали дружбу и родство,

Отец вставал на сына своего,

Брат бился с братом, -- оказалось вдруг,

Что всех врагов враждебней близкий друг.

Пусть ночь не наступила на земле,

Но вся земля уже была во мгле.

Мир заболел куриной слепотой,

Источник солнца был в пыли густой.

Здесь, ослеплен сверканием булата,

Брат обезглавливал родного брата,

А сын в бою вылавливал отца,

Кинжалом обезглавливал отца.

Ты скажешь: копья -- это вертела,

И жарятся на них бойцов тела.

В глазу богатыря, как ветвь ствола,

Росла четырехперая стрела,

Но жизни ствол произрастал из тела,

И не кора, -- броня на нем блестела,

Сталь раскрывала это покрывало

И древо жизни с корнем вырывала.

Здесь копья -- точно лес, зверьем обильный,

Земля в крови -- как виноград в давильне.

Мир, из-за пыли и стальных мечей,

Стал едким дымом и огнем печей.

Ты скажешь: смерть, как ветер столбовой,

Воителей, осыпав их листвой,

Укладывала на цветы полей, -

Как бы стволы валила тополей.

Как только день погас, под небосклоном

Земля покрылась золотом червонным,

Погасло и Мубада торжество,

Утратил мир надежду на него.

Опорой шаха став, ночная мгла

От гибели его уберегла.

Настала ночь -- и помешала зрячим

Преследовать его в бою горячем.

Над войском вывернулся наизнанку

Весь мир, и кинул шах свою стоянку.

ПИСЬМО ШАХА МУБАДА И ОТВЕТ ВИС

Оправившись после первого поражения, Мубад наносит удар

войскам Виру и посылает к Вис посла с письмом: если Вис

пойдет замуж за Мубада, он прекратит войну, в противном

случае он уничтожит войска Виру. Вис резко разговаривает

с послом шаха и выпроваживает его.

ВОЗВРАЩЕНИЕ ПОСЛА МУБАДА ОТ ВИС

Услышав речь красавицы, посол

На страсть намека даже не нашел!

Он поспешил, опередив рассвет,

И шаху передал ее ответ.

Любовь Мубада вспыхнула стократно, -

Как сахар, эта весть была приятна:

Тому в особенности был он рад,

Что не познал сестру-супругу брат.

Сказал он: "Речи девушки правдивы!" -

И рассмеялся шаханшах счастливый...

В ту ночь, когда супругом стал жених,

Обрадовав и близких и родных, -

Болезнь пришла внезапно к новобрачной,

И ночь для мужа оказалась мрачной.

Судьбы, как видно, таковы законы, -

Не сблизились в ту ночь молодожены!

Раскрылась рана у серебротелой,

И кровь на юной розе заблестела.

Неделю новобрачная томилась, -

Ты скажешь: из рубина кровь точилась.

В такие дни жена зороастрийца

Обязана от мужа удалиться,

А если скроет, что она больна, -

Отверженной становится жена.

Пока у Вис не проходил недуг,

Не знал желанной радости супруг.

Сколь ни была она чиста, прекрасна,

Та свадьба для Виру была злосчастна.

Казалось: мир, чтоб их лишить отрады,

Поставил меж супругами преграды.

От неудачи, происшедшей вдруг,

Забыл и о супружестве супруг,

От неудачи, что бойцы познали,

Стояло войско в смуте и в печали.

Ты скажешь: дунул ветер, полный сил,

И свадьбу, как светильник, погасил.

МУБАД СОВЕЩАЕТСЯ СО СВОИМИ БРАТЬЯМИ

Когда Мубад узнал об этом деле,

Его душой желанья овладели.

Два брата было у него: Рамин

И Зард, вожатый доблестный дружин.

Их преданность познав уже не раз,

Шах вызвал братьев и повел рассказ.

Когда Рамин еще ребенком был,

Он втайне Вис прекрасную любил.

С тех пор как в сердце та любовь зажглась,

Ее скрывал от посторонних глаз.

Дождя надежды не познав, от боли

Увяла страсть, как стебель в знойном поле,

Но прибыл к брату он в Гураб, и вновь

Истоки жизни обрела любовь.

Опять надежда сердцем овладела, -

Любовь, сгорая, только молодела.

Опять в душе побег любви возник,

И снова резким стал его язык,

Срывались речи пламенные с губ,

Был разговор его порою груб...

В чьем сердце разожжен любви костер,

Того язык -- напорист и остер.

Он вырывается из пут, он страстен,

Влюбленный сам уже над ним не властен.

Язык -- страж сердца, но язык любви

Бессмысленным и странным назови.

Влюбленный, одержим безумьем страстным,

Становится коварным и опасным!

Рамин, в чьем сердце страсть была жива,

Сказал царю учтивые слова:

"Оставь заботы, шах, остановись,

Не думай о любви к прекрасной Вис.

Сокровища ты расточишь без счета,

Но тщетною окажется забота.

Плодов не обретешь, трудясь упорно:

В солончаке свои посеешь зерна.

Ты не достигнешь цели, царь царей:

Не станет Вис возлюбленной твоей!