Вишня без косточки

— Они наверху, в детской. Эллен, наша горничная, наотрез отказывается с ними гулять, так что приходится им сидеть дома. Джон уже рассказал вам, что у нас в последнее время творится.

— Безусловно, madame Бэнкс, но, — Пуаро поднял палец и сделал паузу, — Пуаро необходимо расспросить всех, кто может что-либо знать.

— Беда в том, что никто из нас толком ничего не знает, мистер Пуаро. Кейти просто ушла, не сказав никому ни слова. И нам ни разу не удалось увидеть, кто оставляет эти послания, хотя Робертсон вчера брался караулить — но, боюсь, как всегда, уснул.

— Monsieur Мэнсфилд упоминал, что вас что-то тревожило ещё до того, как исчезла няня и начали появляться надписи.

Миссис Бэнкс опустила глаза и смущённо улыбнулась.

— Не знаю, стоит ли об этом, мистер Пуаро… Женская чувствительность. Любая мать волнуется за своих детей и боится, что их… боится их потерять.

— Потерять — из-за болезни, madame Бэнкс? Sans doute, mais… По-моему, вы имели в виду нечто совсем другое.

На мгновение мне показалось, что миссис Бэнкс готова заговорить, но она только взглянула на брата, стоявшего у камина, и снова слабо улыбнулась. Джон Мэнсфилд подошёл к миссис Бэнкс и положил руку на спинку её стула.

— Моя сестра вряд ли сможет рассказать вам больше, чем я, джентльмены, — твёрдо произнёс он. — В последние месяцы у неё слишком много других забот.

Пуаро почтительно склонил голову и поднялся.

— Понимаю, — сказал он. — Что ж, тогда давайте осмотрим детскую.

Мы поднялись на второй этаж. Едва миссис Бэнкс открыла дверь в детскую, светловолосый мальчик, лежавший животом на подоконнике, отпрянул от окна, словно его застали за чем-то предосудительным. Девочка, делившая с ним подоконник, однако, лишь посмотрела на нас через плечо, рассеянно поздоровалась и снова прижалась носом к стеклу. Над головами детей виднелась неровная надпись: «МАМА ВЫЗВРАЩАЙСЯ», — причём обе буквы «в», «р», «й» и «я» были развёрнуты не в ту сторону. Сделана надпись была, видимо, то ли воском, то ли обмылком. На раме, поперёк окна, висела гирлянда из сухих трав и рябиновых гроздьев.

Миссис Бэнкс, склонившаяся ненадолго к кроваткам младших детей, решительно выпрямилась.

— Джейн, Майкл, — начала она, как мне показалось, задержав сперва дыхание, — ступайте вниз, к миссис Брилл. Она напоит вас чаем с печеньем.

— Я совсем не хочу чая, — проронила Джейн, продолжая смотреть в окно.

— Мы с Джейн хотим дождаться, когда у нашей калитки столпятся няни, — объяснил Майкл.

— И полицейский станет их разгонять! — с воодушевлением добавила Джейн.

Миссис Бэнкс снова улыбнулась уже знакомой нам беспомощной смущённой улыбкой.

— Боюсь, дети слишком всерьёз приняли шутку моего мужа за завтраком. Он сказал, что достаточно дать объявление, и у нас отбоя не будет от лучших нянь, желающих работать за самое маленькое жалованье. Ах, если бы отозвался хоть кто-нибудь!..

— Madame Бэнкс, — подал голос Пуаро, — няня Кейти спала за этой ширмой?

— Да, мы ставили для неё походную койку. Я настаивала, чтобы она всё время была с детьми.

— Ah, bien sûr!.. Рядом с детьми! Вы не будете против, если я кое о чём спрошу Джейн и Майкла, прежде чем они отправятся пить чай?

— Конечно, спрашивайте. Дети, послушайте, что скажет мистер Пуаро. Джейн, прошу тебя.

Джейн крайне неохотно оторвалась от созерцания улицы и повернулась к нам.

— Mademoiselle Джейн, monsieur Майкл, — Пуаро учтиво поклонился, чем, судя по всему, произвёл на детей изрядное впечатление, — всего один вопрос. Вы слышали, как позавчера утром ушла ваша няня?

Джейн и Майкл переглянулись.

— Я ничего не слышала, я спала, — безмятежно ответила Джейн. — Только слышала, как вечером она опять пела эту песенку, про вишню без косточки и детей, которые не плачут.

— Я тоже спал, — поспешил примкнуть к сестре Майкл.

— Я рада, что няня Кейти ушла, — сказала Джейн. — Она старая, толстая, и от неё вечно пахнет ячменным отваром.

Миссис Бэнкс ахнула и прижала руки к груди.

— Джейн, как тебе не стыдно! Кейти вовсе не толстая и уж точно не старая!

— И я рад, — пробурчал Майкл. — Она топает, как стадо слонов. И всё время поёт, и не велит нам играть с феями! Хорошо, что они её увели.

— Майкл, веди себя прилично! — одёрнул племянника Джон Мэнсфилд.

— Благодарю вас, mademoiselle Джейн и monsieur Майкл, — церемонно произнёс Пуаро. — Приятного вам чаепития.

Дети снова переглянулись, прыснули и выбежали из комнаты.

Миссис Бэнкс печально покачала головой.

— Они совсем отбились от рук.

— Всё образуется, Уин. Всё будет хорошо, — ласково сказал Джон Мэнсфилд. — Мистер Пуаро, давайте, я сдвину ширму, если вы хотите осмотреть нянины вещи.

За ширмой обнаружилась сложенная походная койка, возле которой стояли стоптанные домашние туфли и саквояж. Пуаро открыл его, мельком взглянул на содержимое, слегка сдвинул брови и поджал губы. Долгие годы знакомства приучили меня к тому, что так на лице моего друга отражается глубочайшее беспокойство и неудовольствие.