Витаскоп (СИ)

А перед тем, как занять это самое место в истории, троица изобретателей потратила много времени и нервов на обсуждение планов, деталей проекта и распределение обязанностей. Чаще всего они собирались в банковском кабинете Кошелева, отсылали секретаршу и закрывали дверь. О серьёзности этих разговоров свидетельствовало отсутствие на рабочем столе даже чая и коньяка:

- Можно ли увеличить Предел Хейфлика? Вот главный биологический вопрос эксперимента. И мы ответим на него утвердительно, мы увеличим максимальное количество клеточных делений. – Горячился Черепанов, ходил по кабинету и экспрессивно размахивал руками, не слишком заботясь о том, поймут ли его собеседники. Волосы на его голове топорщились в разные стороны. Увлечённые люди редко следят за своей причёской.

- Ты нам эти свои умные фамилии не говори, мы с ними не знакомы, - вяло реагировали компаньоны, не вставая с кресел. – Мы эти митохондрии клеточные лично считать не будем. Ты лучше скажи, сколько будет стоить аппаратура для анализа крови такого типа и где её можно купить?

Кошелеву и Вождю явно не хотелось вникать в биологические нюансы проекта. Наука для них была, скорее, скучна. Как-то всё это было сложно, с трудно запоминаемыми и трудно выговариваемыми словами. А уж геронтологических теорий сколько! Разбираться во всех – ну, уж нет!

- Вычисляй гормон, по уровню которого можно определять эффект омоложения. Придумай ему название, если такового ещё нет. А мы займёмся закупкой оборудования для его выделения и анализа. Вот так будет лучше. – Распределял обязанности Кошелев.

- Я уже знаю такой гормон. Я назову его Геронтологический маркер Черепанова – «ГМЧ». И оборудование для его выделения мне тоже известно. – Голос Виталия звучал победно, а взгляд мечтательно устремился вдаль. Честолюбие овладело его мыслями. Он в своём воображении уже сделал первый шаг на пьедестал истории.

- Прекрасно. Я согласен, – с улыбкой кивнул Кошелев.

- И давайте назовём наше устройство Витаскоп. Так будет звучно и красиво. А, как думаете? – Не унимался Виталий в творческом порыве. «Не только звучно, но и увековечивает имя автора», – думал он при этом про себя.

- Называй, как тебе нравится. По-моему, это вообще дело десятое. Лишь бы машина работала правильно. – Кошелев оставался тем же непробиваемым скептиком относительно всего лирического и пафосного в проекте.

- Ладно, Витаскоп так Витаскоп. Звучит оптимистично. Пойдёт! Я постараюсь чётко донести до широких масс твоё красивое название. – Согласился Вождь, сознавая, что рекламная работа была по его части.

Глава 8. Необычные явления в обществе.

В связи с этим изобретением начали происходить необычные явления в обществе.

Их, в общем, можно было назвать ажиотажной суетой. Появились люди, которые пытались воссоздать данный прибор в условиях мелких лабораторий с целью получения корыстного заработка.

Но эти псевдоспециалисты сразу же были объявлены шарлатанами, по причине заведомой невозможности концентрации достаточной энергии в «домашних» условиях.

Другие люди стали воровать детей и молодых людей с целью передачи жизненной энергии от них к богатым старикам. Киднеппинг на новом витке. Появились объявления в прессе о продаже своей ЖЭ-«витасилы» богатым клиентам. Раньше это были отдельные органы и их трансплантация с целым шлейфом криминала. А теперь – ЖЭ, «витасила» – новая ступень криминала и забот для полиции.

Появились люди, желающие передать собственную жизненную энергию к своим больным или старым родственникам. А также появились самоотверженные доноры для передачи жизненной энергии для социально ценных людей, гениев науки и искусства.

Вот здесь и проявилась вторая серьёзная проблема. Мало того, что сложным делом оказалось определить людей, достойных омоложения. Но и не менее сложной предстала задача подбора доноров ЖЭ.

Кто эти люди, доноры? Они что, сумасшедшие? Отдать свою жизненную энергию другому человеку – это ведь значит укоротить жизнь самому себе. Кто же согласится на такое добровольно?

Вопрос решился после того, как было объявлено о возможности отдавать ЖЭ небольшими частями от нескольких человек, то есть вскладчину. Несколько доноров на одного реципиента, чтобы не наносить значительного ущерба здоровью. Тогда число самоотверженных жертвователей ЖЭ стало достаточным.

Для записи доноров открыли небольшой кабинет на станции перекачки. Сначала посетителей там было мало. Затем, по мере растекания слухов по городу, стала образовываться небольшая очередь из кандидатов. Небольшая, но ежедневная. Дело пошло на лад. Записывали и анонимно, по Интернету и по телефону, и лично.

Запись добровольцев вела языкатая девица, довольно бойкого характера, с ярким макияжем. Ей приходилось быть бойкой, ибо общаться нужно было с очень разными людьми, не все из которых вызывали полное уважение.

Вот на запись пришёл гражданин с заметными признаками регулярного употребления, с соответствующим цветом лица и в «свежей» одежде:

- Дочка, скажи, почём принимаете энергию? Я бы сдал, сколько надо.