Витязь

И вдруг я заметил движение в лесу позади танка. С новой силой загремели винтовочные выстрелы, где-то в тылу затрещали пулемёты. Очень скоро враг начал отступать, а в лес вошла наша пехота, сопровождаемая броневиками, и двинулись через поле вслед убегающему противнику.

***

Мы с Евгением сидели в избе. Был вечер, вдалеке грохотали орудия. На столе стояла бутылка дорогого коньяка, которую брат достал непонятно где. Рядом — рыбные консервы, краюха хлеба и ещё кое-какая снедь. Брат зашёл вечером отпраздновать победу. Разговоры наши были, само собой, о минувшем сражении.

— Ну а мы прошли по лесу и ударили во фланге, — сказал Женя после того, как я закончил свой рассказ. — Вот только броневики мы почти все потеряли, к сожалению. Но зато отбились. Так ты что, и правда, в одиночку держался против целой дивизии?

— Ну как тебе сказать… Не в одиночку — это точно. Ваши бронемашины помогали. А если бы подкрепление не подошло, долго бы не протянули. Но на некоторое время мы всё же оказались в кольце. Патроны заканчивались. Думал — всё, отвоевались.

— Мне бы туда. Я бы потом всем рассказывал! А так — вся слава тебе. О тебе уже легенды слагают.

— Я же говорил: самое интересное пропустишь

— Вот только в толк не возьму, а где ты танком научился командовать?

— Хм, — я призадумался. — Да в поместье. От нечего делать решил изучить вопрос.

— С каких это пор тебя на знания потянуло? Там что, в Оханске вашем, совсем с развлечениями туго?

— Знаешь, новых ощущений что-то захотелось.

— Не устаю тебе поражаться. Как будто подменили. Серьёзно! Скажи мне год назад, что Мишка начнёт военным искусством интересоваться, я бы рассмеялся ему в лицо. А я к тебе, между прочим, не просто так зашёл. Дело есть.

— Выкладывай.

— Ярослав Всеволодович прознал, что ты здесь, и теперь хочет с тобой встретиться. Приглашает тебя к себе в ставку, в Березино.

— С какой это стати? — нахмурился я.

— Да не переживай. Тебе ничего не угрожает. Он гарантировал тебе безопасность. А отказать будет невежливо.

— Гарантировал… — хмыкнул я и призадумался. Мне предстояло встретиться с виновником всех моих злоключений. Вот только я пятой точкой чувствовал, что ничего хорошего эта встреча не сулит. Но и деваться теперь было некуда.

Глава 23

Наёмное войско Барятинских дислоцировалось в пригороде Березино. Из окна машины, в которой меня везли два дружинника, я наблюдал военный лагерь, раскинувшийся вдоль дороги. По приблизительным прикидкам тут стояло не менее пехотного полка. Вдалеке над солдатскими палатками тёмно-зелёной скалой возвышался броненосец.

Всю дорогу я находился в тягостном ожидании. Готовился к худшему. Два дружинника, ехавших на передних сиденьях присланной за мной машины, ничего бы мне не сделали, даже если бы захотели, но я всё равно ожидал подвоха. Не могло быть всё так просто. Барятинские что-то задумали. Но вот что именно?

Вопреки моим опасениям, в пути обошлось без происшествий. Мы въехали в пригород, и вскоре машина подкатила к длинному двухэтажному деревянному дому, рядом с которым стояли ещё пять больших паромобилей представительского класса.

Слуга при входе, как и полагается, взял у меня шинель и кепи, и дружинники провели меня на второй этаж. В просторной зале с деревянными полами и невысоким потолком стоял стол, занимавший почти половину помещения. В дальнем конце сидел мужчина лет шестидесяти на вид. Был он широкоплеч и статен, весьма крепкий с виду. На лице его красовались роскошные бакенбарды, а в волосах на лысеющей голове белела проседь. Я сразу догадался, что это и есть мой заклятый враг — Ярослав Всеволодович Барятинсикй. Похожим образом я его всегда и представлял, хоть ни разу в жизни и не видел.

Мужчина поднял на меня взгляд — взгляд властный и в то же время спокойный и даже какой-то равнодушный.

— Здравствуй, Михаил, — тон моего врага звучал слишком дружелюбно для человека, который желал моей смерти. — Присаживайся.

— Добрый день, — я поздоровался и сел за противоположным концом стола. Слуги принесли еду и вино, а потом ушли, закрыв за собой двери.

— Угощайся, — сказал Ярослав Всеволодович, принимаясь за трапезу. — Проголодался, поди, с дороги. Знаешь, я тут подумал, почему бы не объявить перемирие? А? Не все же воевать? Врагам тоже иногда стоит взять перерыв и отдохнуть, так сказать, от баталий.

Я даже не притронулся к принесённой пище. Возникла мысль, что Барятинский хочет отравить меня, поэтому рисковать не стал. А Ярослав Всеволодович ел, как ни в чём не бывало. Он заметил мою настороженность, но даже слова не сказал.

— Вполне разумная мысль, если учесть обстоятельства, в которых сейчас находится страна, и если брать во внимание последний императорский указ, — ответил я, поддерживая разговор. Мне не терпелось спросить: «Какого хрена ты меня позвал?», но приличия требовали определённой дипломатичности.

— Именно. Государь поступил мудро: эти междоусобицы только ослабляют нас. Вот разделаемся с Фридрихом, можно и внутренними вопросами заняться. А пока стоит обратить весь наш гнев на внешнего врага.