Витязь

Закончив чистку, Катрин сложила в чемодан разобранный карабин, два запасных револьвера и коробки патронов, туда же упаковала артефакты.

Пока делала всё это, мы разговаривали. Она снова выразила беспокойство по поводу того, что я не захочу основывать собственный род. Говорила, как это важно. За последние дни она мне все уши прожужжала. Ну а я больше склонялся к варианту, предложенному Муромским — это казалось более разумным.

— Почему ты всё время говоришь о том, что будет потом? — вдруг спросил я. — А ты не задумывалась о том, что я, например, могу проиграть битву и погибнуть? Что если никакого потом не будет?

Катрин в это время заворачивала карабин. Она ничего не ответила, но лицо её помрачнело, и над переносицей образовалась недовольная складка.

— Чего замолчала? — усмехнулся я. — Неожиданную мысль тебе подкинул?

— Думала, — ответила Катрин, и я видел, с каким трудом даются ей эти слова. — Иногда приходят такие мысли. Я боюсь этого больше всего на свете. Даже собственная смерть меня пугает меньше.

Я подошёл и обнял её, прижав к себе. Мне почему-то стало жалко её.

— Я постараюсь, — заверил я. — Барятинский падёт от моей руки. Ведь так предначертано судьбой, верно?

Дверь в кабинет была приоткрыта, и я услышал какой-то шум в передней.

Мы с Катрин переглянулись. Мне вспомнилась ночь, когда на поместье напали Птахины. Даже время было почти то же самое: шёл двенадцатый час ночи.

Схватив револьверы, мы выскочили из комнаты и, пройдя по коридору, оказались возле входной двери.

— Вот так люди! — воскликнул я, увидев, кто пришёл. — А чего это вы тут делаете в столь поздний час?

Уж кого-кого, а увидеть Лизу я никак не ожидал. Она вешала своё пальто на вешалку. На полу у её ног стоял тяжёлый саквояж, который она непонятно как дотащила. Слуг с ней не было.

Лиза враждебно посмотрела на Катрин, а потом устремила взгляд на меня:

— Мне надо с тобой поговорить наедине.

— Ладно, — кивнул я. — Кать, подожди в спальне. Я скоро приду.

Мы с Лизой прошли в столовую (та была ближе всех). Я включил свет. Мы уселись за стол.

— Ну? — сказал я. — Говори.

— Только обещай, что не расскажешь никому. Понял? — потребовала Лиза

— Понял, — я посмеялся. — Не томи, выкладывай, с чем явилась.

— Я хочу уехать, — сказал она. — Не мог бы ты… помочь, — последнее слово она произнесла через силу.

— Куда? Зачем? И почему я? — я почесал затылок. Просьба меня сильно озадачила.

— Потому что! Больше не знаю, к кому обратиться. Мне надо уехать из Оханска втайне от всех. Понимаешь? Чтобы меня никто не нашёл. Ты же в Нижний едешь? Вот. Я поеду с тобой. А потом решу, куда дальше.

— А тут что тебя не устраивает?

— От меня хотят избавиться. Тётя терпеть меня не может. А я — её. Я для них — товар, который пытаются скинуть по дешёвке непонятно кому. А я не хочу так. Я хочу жить сама по себе. Вот только меня никто не отпустит.

— Ну так езжай. Я-то тебе зачем?

Лиза насупилась.

— У меня нет денег, — проговорила она обиженным тоном. — Тётя всё забрала. Она оставила меня без единой копейки. Я тут как… крепостная какая-то.

— А у меня, как будто миллионы водятся. И почему я должен тебе помогать?

— Вообще-то ты мне должен. Забыл? Ты убил моего отца. Теперь обо мне некому позаботиться.

Я вздохнул. Меньше всего мне сейчас нужна была малолетняя нахлебница. Все мысли крутились вокруг предстоящей битвы. А тут — Лиза со своими проблемами. И всё же в чём-то она была права, ведь именно из-за меня она осиротела.

— Допустим, — сказал я. — Что от меня требуется?

— Я поеду с тобой, купишь мне билет, снимешь квартиру и дашь кое-какие деньги на первое время.

Я снова рассмеялся. Слишком уж уверенно она говорила, как будто заказ делала в ресторане.

— Но у меня нет столько денег, — сказал я. — Сам на мели.

— Да мне небольшую квартиру в небогатом районе надо. У тебя сотни лишней не найдётся что ли? И ещё сотню на первое время. И всё, будем считать, мы квиты.

— Смысл в таком побеге? Тебя в Нижнем запросто найдут.

— У меня там друзья есть, я к ним обращусь. Одолжу у кого-нибудь… Не знаю. Придумаю что-нибудь. А потом поеду в Англию.

Я аж присвистнул:

— Далеко же намылилась… Послушай. Я не знаю, как ты себе всё это представляешь, но, как по мне, это какая-то безумная авантюра. Кто тебе денег даст? Где будешь работать? Ты хоть знаешь, как люди живут за пределами боярских усадеб?

— Естественно, знаю! Не маленькая, — Лиза сделала обиженный вид. — И вообще, это тебя не касается. Мне нужно, чтобы ты помог добраться до Нижнего Новгорода. А там я сама о себе позабочусь. Я и науки изучала, и два языка знаю. Не пропаду.

— И что ж мне с тобой делать… — снова вздохнул я.

— Ну пожалуйста! — взмолилась Лиза. — Не хочу я так жить. Ты хоть понимаешь, каково мне тут? Я сама слышала, что про меня артефактор говорил. Они же меня ненавидеть будут. Кому-нибудь тут сосватают, а потом со свету сживут или в кабале будут держать по гроб жизни.

— Ладно, иди спать. Завтра поезд пол пятого утра. Во втором классе нормально тебе ехать?

На губах девушки появилась торжествующая улыбка.