Вивиен Ли

Тем не менее упреки в идеализации стали настолько общим местом, что в 1942 году Вивиен Ли написала в рецензии на только что вышедшую книгу Б. Филд «Миледи»: «Более других я с сожалением сознаю, что Эмма Гамильтон — так, как она выглядела на экране, очень далека от Эммы Гамильтон, которую любил Нельсон и на которую многие из ее современников смотрели с чувством, далеким от любви».

Выступая с этим заявлением, актриса имела в виду репутацию, утвердившуюся за Эммой Гамильтон в трудах английских историков. Сегодня ясно, что эта репутация необоснованна и покоится на недобросовестных свидетельствах светских сплетников и лгунов, которые не могли смириться с возвышением простолюдинки, завидовали ее успехам и сознательно искажали обстоятельства ее жизни и ее отношения с адмиралом Нельсоном.

Новые факты, благодаря которым Эмма Гамильтон предстает в ином свете, изложены в обстоятельной статье В. Трухановского «Адмирал Нельсон». В свете этой статьи претензии к фильму А. Корды теряют прежний смысл. Эми Лайон — Эмма Харт — леди Гамильтон (1765–1815) вовсе не была аморальной авантюристкой, которая в поисках влиятельного покровителя «изловила» вначале посла в Неаполе Гамильтона, а затем — молодого, перспективного Нельсона. Она вовсе не была вульгарна или тем более порочна. Судьба Эммы Харт могла бы послужить иллюстрацией унизительного положения, в котором оказывались талантливые выходцы из низов в обществе, где все подчинялось интересам и капризам аристократической верхушки.

Отец Эммы, сельский кузнец, рано отдал ее в прислуги. Как пишет В. Трухановский, ее «постигла судьба многих молоденьких девушек, оказавшихся в услужении в аристократических домах Англии. Еще до того, как ей исполнилось пятнадцать лет, ее полной беззащитностью воспользовались некие мерзавцы, в чьих жилах текла голубая кровь».

В семнадцать лет Эмма попала в дом тридцатитрехлетнего аристократа Чарлза Гревилла, которого поразила ее красота и жажда знаний. За четыре года Эмма сделала такие успехи в своем образовании, что «выглядела респектабельно в любом обществе», а ее обаяние привлекло внимание таких художников, как Рейнольдс, Лоуренс, Хоппер и Ромни. Именно в это время судьба приготовила ей новое испытание. Гревилл, для которого ни любовь Эммы, ни ее ум, ни ее красота не имели большой ценности (наложница — всего лишь наложница, а перед ним возникла перспектива выгодного брака), продал ее своему дяде, Уильяму Гамильтону. Эмма узнала о «сделке» только в Неаполе, и ужаснее всего был даже не крах ее любви (совершенно искренней), а унизительность положения рабыни, чьи чувства можно не принимать в расчет.

Дальнейшее (ее брак с Гамильтоном, возвышение в обществе — следствие ее многосторонней одаренности и ума; ненависть высшего света, который не мог простить ни ее удачи, ни любви Нельсона, посмевшего предпочесть аристократке бывшую «шлюху», и несколько раз пытался вынудить Нельсона вернуться к жене) известно по фильму А. Корды. Не исказил правды Корда и в остальном: Эмма Гамильтон горячо любила Нельсона, а после его гибели осталась без средств с двумя детьми. Правительство оставило без внимания завещание национального героя: «Я вверяю Эмму леди Гамильтон заботам моего короля и страны. Надеюсь, что они обеспечат ее так чтобы она могла жить в соответствии с ее рангом. Я также завешаю милосердию моей страны мою приемную дочь Горацию Нельсон Томпсон и желаю, чтобы она именовалась в будущем только Нельсон». Как свидетельствует В. Трухановский, услышав о завещании. Эмма воскликнула: «Каким же ребенком был мой Нельсон!»… «Остаток жизни Эмме Гамильтон суждено было провести в тяжелой нужде и лишениях».

Можно удивляться, как долго сословная ненависть искажала истинный облик двух крупных персонажей английской истории. Нетрудно понять смущение Вивиен Ли, которая не могла не считать ошибкой отказ от общепринятого взгляда на свою героиню. Удивительно, однако, другое: Эмма Гамильтон Вивиен Ли абсолютно соответствует тому, что мы узнали о ее героине теперь.

В предисловии к биографии леди Гамильтон («Миледи») Вивиен Ли откровенно признавалась в антипатии к спутнице Нельсона. Актрису раздражали приписываемые Эмме Харт слезливость, азартность, несдержанность и склонность к саморекламе. Однако она отказалась (без всякой мотивировки) изображать Эмму вульгарной. Как ни настаивал Корда, Вивиен Ли отшучивалась: «Дорогой Алекс, вы бы не заключили со мной контракт, если бы я была вульгарна!» Инстинкт художника подсказывал ей другое решение. Правда чувств — высокой романтической любви — противоречила мнению историков. Одно исключало другое, и в поисках ключа к образу актриса читала и перечитывала письма Эммы к Гревиллу.